Отношения

Гипотеза «Черной королевы». Стадии развития женско-мужских отношений в семейной паре.

Ефремов Станислав Психодраматистам , , ,
Фетисов Станислав

Фетисов Станислав

Практикующий психолог, психодраматист. Для меня участие в орг. комитете — возможность быть частью психодраматического сообщества, помогать его развитию, процветанию, видеть и общаться с близкими людьми, заводить новые интересные знакомства. Образование О...

Женско – мужские отношения (далее – отношения) – это процесс, занимающий большую часть жизни и времени практически каждого человека, живущего в обществе. Социально приемлемым и одобряемым считается поведение человека, направленное на поиск партнера для создания семьи. Однако, не всем и далеко не сразу удается создать гармоничную счастливую семью. К 2016 году в РФ число разводов по отношению к количеству заключенных браков достигло отметки более чем в 50%.

В данной статье автор рассматривает стадии развития отношений и чувства, возникающие при их проживании, ведь, по нашему мнению, невозможность или нежелание перейти от одной стадии к другой является одной из основных причин разрыва отношений.

Черная Королева говорила Алисе: «Здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте». «Википедия» приводит Гипотезу Черной Королевы, которая гласит: «Относительно эволюционной системы виду необходимы постоянное изменение и адаптация, чтобы поддерживать его существование в окружающем биологическом мире, постоянно эволюционирующем вместе с ним». Проще говоря, в движении– жизнь, и все нуждается в развитии, а отсутствие изменений равно деградации. Вот почему отношения постоянно должны находиться в состоянии развития, а стагнация приводит к разрыву отношений. Для любых взаимоотношений показатель развития – своевременный переход от одной стадии к другой. Если переход от одной стадии к другой задерживается, то в отношениях могут возникнуть сложности, равно как и при ситуации, когда отношения развиваются по стадиям, но у партнеров существуют затруднения с выражением чувств.

Рассмотрим эти стадии:

1. Стадия влюбленности.

На этой стадии проявляются самые романтичные позывы влюбленных. На стадии влюбленности партнеры имеют склонность к идеализации друг друга, отношения кажутся волшебными, возвышенными и легкими. Проблем и недостатков друг в друге, как и часов, влюбленные не замечают. Обильный выброс гормонов в кровь толкает на романтические поступки, некоторые из них, на первый взгляд, выглядят безумными. Идеализация проявляется еще и в том, что влюбленным свойственно придавать другому качества, которых у него нет на самом деле. Часто на данном этапе начинаются сексуальные отношения – буйство чувств, красок и эмоций, каждый в паре чувствует себя прекрасно.

Проходит время, и уровень эмоций несколько снижается, розовая пелена понемногу спадает, партнеры начинают замечать недостатки друг в друге.

Примером развития отношений на этой стадии может служить следующая реальная ситуация. Завершив длительные отношения, Василий каждый месяц-полтора приходил в компанию своих друзей с новой девушкой. Смело можно выдвигать гипотезу о том, что у него не было желания переходить на следующую стадию отношений, и Василий, только начиная видеть недостатки в своей избраннице, менял ее на новую, вновь погружаясь в водоворот чувств и эмоций, характерный для стадии влюбленности. Поскольку на следующей стадии неизбежно начинаются первые проблемы в отношениях – недопонимания, упреки, – а для данного мужчины, по всей видимости, эти проблемы за годы серьезных отношений, стали труднопереносимыми.

Часто клиенты приходят с запросом «устал менять девушек, как найти ту самую единственную». Как вариант, можно проверить гипотезу о чувстве страха, возникающем у клиента при сближении с девушками. Похоже, что, именно чувствуя страх, мужчина часто менял партнерш. Для проверки данной гипотезы полезно организовать психодраматическую встречу с девушкой, с которой протагонисту хочется сблизиться и обратить внимание протагониста на его чувства в момент близкого взаимодействия.

В качестве примера работы с чувствами, возникающими на данной стадии (к примеру, одиночество) мы приводим описание фрагмента сессии клиента Дмитрия (здесь и далее приводятся примеры терапевтических сессий в направлении психодрамы из опыта автора статьи. Имена протагонистов изменены из соображения конфиденциальности). На одной из групповых сессий  был озвучен следующий запрос: «Не могу построить длительные отношения, обычно они краткосрочные, длятся не более месяца»

Для начала работы в качестве первой сцены я как директор предложил поставить дубля протагониста, собирательную фигуру девушек, которые нравятся протагонисту, и собирательную фигуру девушек, которым нравится протагонист. После организованного взаимодействия на сцене директор предложил протагонисту выйти в Зеркало. Из Зеркала директор и группа заметили, что протагониста привлекают и буквально притягивают к себе девушки, которые его отталкивают или отвергают. Далее директор задал вопрос, напоминает ли протагонисту эта картина какую-нибудь реальную сцену из его жизни, или случалось ли протагонисту переживать опыт отвержения.

Протагонист припомнил события из его жизни в возрасте 4-5 лет, когда на протяжении двух лет он был вынужден жить в отсутствие мамы с бабушкой и дедушкой. Далее был выбран один эпизод, который явился базовой сценой, и когда-то послужил началу развитию психологического паттерна протагониста, нашедшего выражение в первоначальном запросе.

После работы в базовой сцене протагонисту удалось осознать причину выбора им девушек, которые заведомо отвергнут его в будущем и предпринять дальнейшие шаги для разрешения этой ситуации. В базовой сцене были материализованы переживания протагониста в возрасте 4-5 лет, когда он был вынужден жить в отсутствии матери и это повлияло на будущее общение протагониста с противоположным полом. Таким образом, ценность перехода в базовую сцену заключается в переживании первичных чувств, оказавших влияние на актуальное положение и приобретении нового способа поведения

2. Стадия принятия.

После того, как уровень эмоций, характерный для первой стадии, утих, партнерам становятся видны недостатки друг друга, появляется необходимость о чем-то договариваться, где-то уступать, с чем-то мириться, возникают первые ссоры, отношения переходят на следующий этап.

Стадия принятия является первой трудностью в отношениях, первой проверкой, и не все ее проходят. На этом этапе зарождается будущая основа крепких, серьезных отношений – умение идти на компромисс. Важно понимать, что компромисс – это не счеты: здесь я тебе уступил, за это ты уступи мне. Стремление к компромиссу есть побуждение каждого наладить и укрепить отношения в паре, и развивать их далее.

Если компромисса в отношениях нет, скорее всего возникнет ситуация, когда один партнер начинает продавливать другого, и это закончится ссорами и разрывом. Конечно, можно допустить существование идеальной пары, где партнеры понимают друг друга с полуслова, но это скорее миф.

Итак, делая первые попытки договориться, возможно пройдя первые ссоры, каждый должен ответить на вопрос: готов он принимать своего партнера или нет.

В нашем понимании принятие заключается в следующем. Человек говорит себе: «Да, я вижу другого глубже, я знаю о его недостатках, он знает о моих, мы готовы договариваться, чтобы стараться избегать ссор и разрыва, я питаю к нему чувства (симпатия/любовь/привязанность) и готов развивать отношения». Если такое принятие носит обоюдный характер, можно говорить о том, что партнеры готовы перейти на следующую стадию отношений.

Примером практической работы с чувствами (бессилие/злость/ раздражение) для данной стадии может служить следующая сессия. Клиент Алина встречается с молодым человеком около четырех месяцев. Приходит на терапию с жалобами на постоянные ссоры и непонимание со стороны партнера.

В качестве первой сцены директор предлагает вывести для психодраматической встречи и очного разговора фигуры дубля и молодого человека Алины. На сцене происходит классическая перепалка пары. Протагонист злится, раздражается на партнера, со стороны антагониста наблюдаются схожие чувства. После логической «запятой» директор и протагонист идут в Зеркало. Со стороны протагонист наблюдает, как Алина и ее партнер в сцене предъявляют друг другу претензии и отказываются мириться, физически отворачиваются друг от друга. Алина с помощью директора и группы замечает, что не только партнер не понимает ее, но и она отказывается его понимать и слышать. Директор возвращается к первоначальному запросу, и протагонист признает вышеуказанное, и говорит о том, что она дорожит своим партнером.

Далее, на предложение поменять эту сцену, Алина откликается и идет в сцену со следующими словами: «Ты мне дорог, и я не хочу тебя потерять. Давай поговорим по-другому, я хочу тебя услышать, но в то же время я хотела бы, чтобы ты услышал меня».

Таким образом в Зеркале протагонист смогла посмотреть со стороны на себя и на свои отношения, понять, что не так она делает и самое главное – попробовать изменить свое поведение, что помогло ей найти ответ на первоначальный запрос и получить возможность приобретения нового действенного опыта.

Грете Лейтц в своей книге «Психодрама: теория и практика», ссылаясь на автора метода Морено, характеризует феномен Теле следующим образом: «Соответствующее, двустороннее, соотнесенное с реальностью восприятие и вытекающее из него отношение двух или нескольких человек, «двоечувствие», двусторонний, полностью развернутый здоровый модус межчеловеческих отношений».

По нашему мнению, «двоечувствие» активно проявляется в партнерских отношениях. Таким образом, во второй сцене зрители и директор могли наблюдать формирование Теле в паре Алины и ее молодого человека, ведь истинный компромисс может существовать при условии работы Теле. Только взаимно чувствуя друг друга можно искренне понимать, слышать и уступать друг другу при необходимости.

3. Совместное проживание

Пожалуй, самая спорная стадия, ведь по классическим канонам совместное проживание возможно только после свадьбы. Тем не менее, по мнению автора, это очень важная стадия развития любых отношений. Конечно, исходя из романтических настроений, можно назвать эту стадию расчетом, но лучше, как говорится, семь раз отмерить, а потом уже резать.

В. Маяковский писал о любовной лодке, разбившейся о быт. Старо как мир, но эти слова характеризуют данную стадию отношений лучше всего. В каждой семье существуют свои правила совместного проживания. И в Его семье, и в Ее. И вот Он и Она встречаются уже в своей собственной семье и каждый из них, что вполне логично, переносит в свою новоиспеченную семью правила своей семьи родительской, которые стали устойчивыми интроектами – «мы завтракаем в девять утра, и кто опоздал к завтраку, тот его пропускает», «пока мужчина не встанет из-за стола, никто другой из-за него не встает», «каждое воскресенье мы идем в церковь» и т.д.

Какова вероятность того, что эти правила совпадут? Минимальна. Соответственно, супругам предстоит создать правила своей собственной семьи, что бывает непросто.

По нашему мнению, очень важно испробовать совместное проживание на себе до свадьбы и печати в паспорте. Ведь часто бывает, что искомые совместные правила найти не удается, возникают ссоры и отношения сходят на нет. Пусть лучше это случится до брака.

Представляется, что разногласия в бытовой жизни являются одной из главных причин развода. К тому же нельзя забывать про такую немаловажную и также достойную отдельной статьи характеристику отношений, как сексуальная совместимость.

Часто клиенты обращаются в терапию с жалобами на несовпадение сексуальных пожеланий в браке. Например, Она не испытывает желания к занятиям сексом с мужем так часто, как Он хочет (через день), Ей достаточно одного раза в неделю. Лучше всего узнать о существовании этих проблем до брака, ведь под воздействием социальных посланий «стерпится-слюбится», «развелась? Значит что-то с ней не так» люди зачастую предпочитают остаться в браке, обрекая себя на несчастливую жизнь, в особенности имея ребенка.

Сексуальные переживания всегда интимны, людям бывает страшно и стыдно говорить о них, иногда сложно даже признаться самому себе. Поэтому в работе с чувствами страха и стыда особенно важно создать безопасную обстановку, что в группе, что в монодраматической сессии. И раз уж протагонист сам находится в таких чувствах, то и предполагает, что антагонист чувствует тоже самое. И поэтому бывает сложно говорить на сексуальную тему, не боясь обидеть партнера, пусть даже и в драме. Полезно в данной работе использовать технику Я-посланий, то есть предлагать протагонисту говорить про себя и про свои чувства, не оценивая партнера. Например: «мне очень неловко/некомфортно когда ты…»

В разных источниках приводятся результаты опросов на тему, стоит ли жить вместе до свадьбы. Автор поддерживает идею полезности гражданского брака, главное – не затягивать его на несколько лет, иначе можно столкнуться с риском разрыва отношений, так как в этих самых отношениях не наблюдается развития. Это можно сказать о любой из стадий, описанных в данной статье.

На одной из групп участник Антон заявляет следующий запрос: «хочу жениться, но мне страшно это сделать». На расспросы о том, чего же такого страшного в браке, следует примерно следующее: «Я все понимаю, что ничего страшного в этом быть не может, однако мне страшно жениться». В процессе дальнейшего интервью директор выясняет, что отец Антона в разводе, и предлагает протагонисту в сцене встретиться со своим отцом и поговорить на тему женитьбы.

Идея директора заключалась в том, что на протагониста оказывают влияние семейные послания, что находит выражение в первоначальном запросе.

Далее следует организация сцены разговора Антона с отцом, в котором пришло послание от отца: «Сын, от женитьбы одни проблемы: постоянные ссоры, склоки, недовольства, это вообще никому не нужно!»

В «Зеркале» у ведущего и у группы возникает ощущение (которым они делятся с Антоном), что в семейной истории протагониста и его отца подобный случай – не первый. Директор предлагает ввести в сцену «Родственника, с которого все началось» из прошлого, во взаимодействии с которым проясняется послание, передающееся всей своей родовой системе по мужской линии. С помощью группового дублирования протагонист начинает говорить с предком и суть его ответов заключается в следующем: «Я понимаю, что твоя ситуация и время, в котором ты жил, побудили тебя думать так, но я живу в своем времени и моя ситуация позволяет мне жениться без опасности для себя».

Семейные интроекты часто влияют на жизнь человека, и сам он об этом может даже не подозревать. Данная работа помогла протагонисту обнаружить интроект своей семьи и дала возможность жить без учета семейного влияния.

4. Свадьба и дети

После этапа совместного проживания логично следующим этапом предположить бракосочетание. Заметим, что в данной статье рассматривается классический вариант развития событий, и мы не настаиваем, что у всех пар все должно происходить именно так.

Допускаем, что некоторые пары могут остановиться на этапе совместного проживания. Также, если у молодых есть новый социальный статус «семья», они эту семью планируют увеличить. Вместе с тем, многие пары прекращают свои отношения, как до брака, так и после. Также широко распространена ситуация неполных семей. Так, часто звучит запрос на поддержку в сложных семейных ситуациях.

На психодраматической группе протагонист Елена заявляет следующую тему: «Не могу позволить себе покупать все, что хочу, так как муж недостаточно зарабатывает, и мне приходится обеспечивать семью практически в одиночку». Директор материализует переживания клиента в первой сцене и получается следующая картина: муж просит супругу (Елену) немного потерпеть, так как сейчас непростой в финансовом смысле период и в действии буквально опирается на нее (повисает сзади, обхватив ее плечи и шею), та же продолжает что-то делать (в сцене – перемещаться по кругу), не находя в себе силы «стряхнуть» его с плеч. Посмотрев на эту картину в «Зеркале», протагонист высказывает опасения о том, что, возможно, это «стряхивание» может повлечь за собой прекращение отношений. На данном этапе сессия в связи с отсутствием времени должна была быть завершена. Терапевтической стратегией в данном случае была бы работа с убеждениями Елены относительно этого страха и выражения чувств к мужу.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой выражения чувств. У протагониста существовало убеждение о том, что если она начнет злиться на мужа, то их отношения разрушатся. В процессе драматизации иногда явно, но чаще – скрыто – в эмоциях протагониста проявлялась злость на мужа. Но выражения злости практически не было. Здесь, как и в примере со сложностями в сексуальных взаимоотношениях, полезно использовать технику Я-посланий. Конечно, протагонисту может потребоваться время на осознание того, что между прямым выражением злости и потенциальным разрывом отношений нет и не может быть прямой связи.

5. Стадия «опустевшего гнезда»

Перешагнув через внушительный отрезок жизни, который включает себя воспитание детей, пара переходит к последней стадии развития отношений – стадии «опустевшего гнезда». Для многих это является настоящим ударом и неудивительно, ведь с момента рождения до ухода из дома проходит не один десяток лет, а это очень большой срок и люди привыкают жить вместе, своей семьей, переживать вместе приятные и не очень моменты, помогать друг другу.

Далее автор ссылается на идеи своего учителя и наставника– заведующей кафедры психодрамы Московского института гештальта и психодрамы (МИГиП) Екатерины Юрьевны Крюковой о детях и родителях. В отсутствие возможности процитировать, передаем суть рассуждений: чем дети могут отблагодарить своим родителям за дар жизни? Ни материальная помощь, ни уважение и почитание не могут являться равноценной благодарностью, ответом. А, может, пожалуй, только лишь создание своей собственной семьи.

Впрочем, это не отменяет той боли утраты, которую могут испытать родители, от которых уходят их дети. Многим знакома ситуация, при которой некая абстрактная мама уделяет слишком много времени и внимания своей дочери и ее собственной семье, построение которой у последней при таком родительском участии не удается. Советы, звонки, встречи – все это в большом количестве присутствует и служит лишь одной цели – не дать опустеть своему «гнезду». Конечно же, в большинстве случаев это делается абсолютно бессознательно, но факт остается фактом, и дочери приходится очень непросто.

В работе с родителями и их чувствами (с преобладанием одиночества) в психодраме часто звучат такие слова: «Если ты уйдешь, я умру». В работе с таким протагонистом можно использовать технику конфронтации. Ведь напрямую на жизнь или смерть родителя уход его ребенка из семьи повлиять не может.

Но часто приходится работать с детьми таких родителей и с их сепарацией.

В психологии сепарация определяется, как отделение ребенка от матери. Занятно то, что физически этот процесс происходит непосредственно после рождения ребенка, когда перерезается пуповина. В психологическом смысле, чтобы сепарироваться, а значит сильно уменьшить эмоциональную зависимость от родительского влияния, нужно также, но уже метафорически, перерезать пуповину, но делать это, в отличие от младенческого опыта, человеку нужно самостоятельно.

Зинаида приходит на терапию с жалобами на свое неумение общаться с начальницей. Она не может возражать начальнице, и, по ее словам, сдувается и сжимается, как только та начинает повышать голос. Преобладают чувства беспомощности и страха. В качестве первой сцены директор предлагает воспроизвести общение протагониста с начальницей. Картина в «Зеркале» полностью совпадает с рассказами Зинаиды – она сжимается и буквально оседает при повышении тона со сторон начальницы, будто бы уменьшаясь в росте. Заметив этот феномен, директор спросил, сколько лет протагонисту, как ей кажется, в этой сцене. Та ответила, пять или шесть.

Продолжая расспрос в «Зеркале», директор выяснил, что и по сей день, находясь в возрасте тридцати пяти лет, Зинаида не может возражать своей матери и принимает все ее замечания, хотя они и вызывают у нее разные чувства. На предложение попробовать новый способ взаимодействия с мамой протагонист отзывается согласием. Следующей сценой следует разговор, где протагонист с помощью дублирования директора и группы говорит маме то, что она хочет, но не может в обычной жизни из взрослой позиции. Терапевтической целью в данной ситуации является сепарация протагониста. Интересно то, что в данном конкретном случае директор сознательно не пошел в базовую сцену, придерживаясь другого пути развития драматизации.

В данной ситуации было полезно дать протагонисту вздохнуть свободно и расправить плечи в прямом и фигуральном смыслах. Наращивание роли взрослого независимого человека – дело небыстрое и точно не могло быть закончено в ходе одной сессии.

Заключение

В психологии развития принято считать, что старение человека является стадией личностного развития, пусть и накладывающей определенные ограничения. Можно перенести эту гипотезу и на отношения в паре. Немногим людям удается пронести свои отношения через всю жизнь и от этого насколько ценными становятся те, которые длятся десятилетиями, ведь все это время они так или иначе развиваются.

Литература

  1. Альбисетти В. «Терапия супружеской любви. Как прожить вместе всю жизнь».
  2. Кэрролл Л. «Алиса в Зазеркалье».
  3. Лейтц Грете «Психодрама: теория и практика».
  4. Маяковский Вл. «Сборник стихотворений».
  5. Обухова Л. «Возрастная психология».
  6. Фромм Э. «Искусство любви».
  7. https://ru.wikipedia.org/wiki/Гипотеза_Черной_Королевы
  8. http://www.gks.ru/

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Использование детской психодрамы в работе педагога-психолога с трудностями детско-родительских отношений

Ефремов Станислав Психологам и психотерапевтам , , , ,
Использование детской психодрамы в работе педагога-психолога с трудностями детско-родительских отношений
Психодрама
Ирина Пархомцева

Педагог-психолог ГОБУ НОЦППМС

Наш опыт работы в ГОБУ НОЦППМС показывает, что практические любые психологические проблемы детей, с которыми обращаются родители,  нуждаются в изучении особенностей детско-родительских отношений и коррекции взаимоотношений, прежде всего, в структуре семейной системы.

В  работе с детско-родительскими отношениями я использую метод детской психодрамы. Психодрама в основном известна как специфический психотерапевтический метод, созданный профессиональным врачом-психиатром Я.Л Морено.

С точки зрения Морено, эмоциональные, поведенческие и другие трудности психологического характера, в первую очередь, являются следствием нарушения межчеловеческих отношений, неотделимых от контекста окружения, поэтому социальный атом (наименьшая единица измерения социальной структуры отношений индивида) является  главным объектом диагностики и коррекции [1,10]. Как известно, поведение ребенка является функционально значимым для всей семейной системы, поэтому в работе психолога нередко возникает задача понять  каким образом семейное окружение поддерживает симптоматику ребенка. В таких случаях важно организовать работу так, чтобы в ней принимали участие и родители, и дети. В игре ребенок изображает действительность именно так, как видит, переживает и чувствует ее в настоящий момент. Родители, наблюдая за игрой ребенка, часто видят себя в тех или иных персонажах, замечают, каким образом их поведение влияет на ребенка и нередко удивляются тому, что у ребенка тоже есть свой внутренний мир со своим многообразием чувств и переживаний. Как правило, эти наблюдения стимулируют у родителей внутренние поисковые процессы и переоценку внутрисемейной ситуации.

Для того, чтобы наглядно показать родителям, что происходит с ребенком в их семье и каким образом формируется проблемное поведение у ребенка, можно использовать различные техники и приемы. В нашей работе мы используем фигурки животных и выстраиваем из них различные композиции, отражающие особенности каждого члена семьи и их взаимоотношения.

Родителей или детей мы просим создать скульптуру: выбрать фигурки игрушек и, выстроив их в определенную композицию, представить значение каждого члена семьи. Интересно, что родители быстро осознают причину проблемного поведения ребенка уже на этом этапе и выражают готовность меняться самому, чтобы начать по-другому выстраивать взаимоотношения с ребенком.

Глеб, 5 лет. Мама обратилась с тем, что ребенок отказывается ходить в туалет на горшок, никакие уговоры не помогают. На роль мамы выбрал игрушку-черепаху, т.к. мама часто лежит на кровати, смотрит телевизор и просит, чтобы ее не беспокоили, не любит шумных игр. На роль папы выбрал ежа, который бегает и шумит, как он – маленький ежонок. Для мамы он сделал кровать и положил туда черепашку, папу и себя спрятал, чтобы не мешать маме.

В дальнейшем, из данной статичной скульптуры, мы создаем психодраматическую сцену, отражающую динамику семейных отношений.

Глеб включает маму в совместную игру и с помощью психолога проигрывает действия, когда с мамой он играет в спокойные игры, превращаясь в черепашку, а с папой опять становится  ежонком и весело кричит, быстро бегает. Мама уходит от этого шума на кровать, а ребенок из роли ежонка проговаривает, что мама не любит ежат. Впоследствии мать осознала, что их семья ничего не делает вместе за исключением тех случаев, когда ребенок отказывается от горшка, потому что тогда родители объединяются и начинать все вместе решать эту проблему. После нескольких приемов в семье появились общие для всей семьи дела, а с ребенком стало возможно договариваться по поводу туалета.

В нашей работе мы так же выстраиваем семейную скульптуру с участием членов семьи, где игрушкой заменяем отсутствующего на приеме родителя, брата или сестру. Детям очень нравится изображать родителей, а родители, обмениваясь ролями со своими детьми нередко впервые начинают понимать чувства своих детей просто по-человечкски, а не из позиции воспитателя «как должно быть».

Лена, 5 лет. Мама обратилась с тем, что ее ребенок в ситуациях повышенного эмоционального напряжения часто трясется всем телом. В своей скульптуре она показала, как она взаимодействует со своим ребенком, что впоследствии прокомментировала следующим образом:  «Я ее так люблю, что прямо трясу ее». Из роли ребенка она почувствовала, как страшно быть во взаимодействии с постоянно тревожной матерью.

Другая мама жаловалась на то, что ее всегда послушный ребенок, вдруг стал ей грубить, замахиваться на нее, злиться. После изображения  их взаимоотношений в скульптуре она сказала: «Я ничего ему не разрешаю, что ему еще остается делать?!».

Именно наглядность психодраматического действия дает возможность увидеть проблему более объемно и отчетливо, чем это можно сделать только при помощи опроса и разговора [8,6].

После завершения психодраматического действия важно сказать каждому члену семьи, что он хорошо играл и успешно взаимодействовал с другими участниками. Затем можно спросить каждого, что ему понравилось. Дети младше 10 лет могут участвовать в беседе после игровой фазы лишь недолго. Переработка конфликта происходит у них всецело на символическом уровне. Мы только спрашиваем, что им понравилось в игре, и отмечаем положительные взаимодействия. Родителям часто необходимо выговориться по поводу прожитого ими во время игры и перенести события, произошедшие на символическом уровне, на реальность семейной ситуации [1].

В нашей статье мы показали каким образом можно использовать детскую психодраму для диагностики и коррекции детско-родительских отношений. Психодраматическая игра позволяет родителям и детям лучше понять себя, принять особенности друг друга, найти более конструктивные способы взаимодействия друг с другом, что, в целом, способствует личностному росту каждого члена семьи.

Список литературы.

  1. Айхингер, П. Холл Психодрама в детской игровой терапии. – М.: Генезис, 2003.
  2. Барц Э. Игра в глубокое: Введение в юнгианскую психодраму. – М.: Изд-во «Класс», 1997.
  3. Блатнер Г.А. Психодрама, ролевая игра, методы действия. – Части 1 и 2, Пермь, 1993.
  4. Василюк Ф.Е. Пережить горе. – В книге «О человеческом в человеке», М.: 1991.
  5. Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы. – Независимая фирма «Класс», 2003.
  6. Келлерман Феликс. Психодрама крупным планом. – М., 1998.
  7. Киппер Д. Клинические ролевые игры и психодрама. – М., 1986.
  8. Лейтц Г. Психодрама. Теория и практика.- М.: Прогресс,
  9. Морено З. Обзор психодраматических техник. – МПЖ, 1993, № 1.
  10. Морено 3. Т. (1998) Психодрама: ролевая теория и концепция социального атома // Эволюция психотерапии. — М.: Класс. Т. 3, с. 256-279.

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Мастер-класс «Зеркало любви»

Ефремов Станислав Психодраматистам , ,
Мастер-класс «Зеркало любви»
Манагарова Екатерина

Манагарова Екатерина

Специализация: бизнес-тренинги, коучинг, индивидуальное консультирование. Образование МЭГУ- культуролог, МГУ им. Ломоносова - психолог. Психодраматическое образование Училась у: Виктора Семенова в «Генезисе» с 2000 по 2001гг, в Институте групповой психотерапии и социального прое...
Cтатья посвящена авторским исследованиям темы любви и отношений между мужчиной и женщиной. Особое внимание в статье уделяется возможным препятствиям, которые мешают созданию гармоничных отношений. А именно: особенностям поведения внутреннего ребенка в отношениях, бессознательным сценариям из родительской семьи, «эффекту зеркала»: привлечению к себе партнеров, похожих в своем поведении на родителей и проигрыванию нерешенные проблем из более ранних взаимоотношений с родителями в нынешних, неудовлетворенным потребностям из детства, удовлетворение которых часто возлагаются на нынешнего партнера. Итогом статьи становятся предложенные автором пути разрешения вышеописанных препятствий, обращаясь к внутреннему взрослому, живущему внутри каждого, из нас и способности взрослого человека заботиться о себе самом, способности осознать и изменить деструктивные сценарии, поведение на уровне отдельных навыков.

На 15 психодраматической конференции я проводила мастер-класс «Зеркало любви» и делилась с коллегами своим авторским исследованием темы любви и отношений между мужчиной и женщиной. На мой взгляд, тема любви всегда актуальная и касается каждого человека. Ведь недаром считается, что гораздо легче построить успешную карьеру, чем создать прочную и счастливую семью. В чем же состоит сложность в создании отношений? Первая сложность возникает из-за того, что, когда мы влюбляемся «просыпается ребенок», наш внутренний ребенок, и часто это «ребенок» со сложным отношением к самому себе, с таким представлением о себе, какое он получил в детстве и теми сценариями «получения любви», «создания любви», которые тоже родом из детства. И это представление о себе маленьком и часто уже реальном взрослом человеке, а также способах взаимодействия с любимыми людьми, вносит много хаоса в отношения. Вот что говорит российский профессор психологии Юлия Гиппенрейтер на эту тему: «Общий закон здесь прост: в детстве мы узнаем о себе только из слов и отношения к нам близких. В этом смысле у маленького ребенка нет внутреннего зрения. Его образ строится извне; рано или поздно он начинает видеть себя таким, каким видят его другие. Однако в этом процессе ребенок не остается пассивным. Здесь действует еще один закон всего живого: активно добивайся того, от чего зависит выживание. Положительное отношение к себе — основа психологического выживания, и ребенок постоянно ищет его и даже борется за него. Он ждет от нас подтверждений, что он хороший, что его любят, что он может справиться с посильными (и даже немного более сложными) делами». Наши отношения с партнером являются отражением нашего внутреннего мира, наших родительских установок в отношении себя, родительских сценариев. Мы, сами того не замечая, еще учимся у родителей быть мужем или женой, в дальнейшем, родителями своим детям. С самого раннего детства мы перенимаем у них модели поведения, сценарии. В своей взрослой жизни мы продолжаем жить по этим «родительским предписаниям». Каждый человек хочет любить и быть любимым, и иметь счастливую семью. Но существуют некие бессознательные механизмы, заложенные в детстве, сильно влияющие на восприятие окружающего мира. Так, ребенок, которого не любили родители, всегда считает себя недостойным любви, и ему трудно понять, что у его родителей мог быть дефект способности любить. Ведь для маленького ребенка, весь мир человеческих отношений — это его отношения с родителями или люди, заменяющими их. Когда мы вырастаем и начинаем строить свои отношения, вот тут и могут включиться бессознательные установки из детства и возникает эффект зеркала, зеркала любви. Мы притягиваем к себе партнеров, похожих в своем поведении на наших родителей, и начинаем «проигрывать» любовь, сценарии, к которым привыкли, можно даже сказать запрограммированы из детства. Если нас в детстве любили, принимали, поддерживали, растили в уважении наших границ, вовремя удовлетворяли наши потребности, то складываются счастливые отношения, а если нас отвергали, критиковали, жестко контролировали, хуже, если мы подвергались физическому насилию, то и любовь счастливая сложится не сразу или, как это бывает, отношения могут превратиться из любви в совершенно невыносимые. Наши нынешние взаимоотношения часто являются проигрыванием ваших нерешенных проблем в более ранних взаимоотношениях и любая информация о нашем прошлом, которую вы пытаетесь скрыть, забыть, как правило, присутствует в вашем сегодняшнем поведении и сегодняшних отношениях.

И вторая сложность, с которой мы сталкиваемся, создавая отношения, это то, что помимо определенного, сложившегося в детстве отношения к себе, и сценариев получения любви, создания любви, у нас может быть много неудовлетворенных потребностей из детства, удовлетворение которых мы начинаем возлагать, требовать от нашего взрослого партнера, как дети. Мы хотим, чтобы нас нянчили, защитили, понимали, безусловно принимали и многое другое. Мы хотим получить от одного человека, нашего партнера все то, что мы не получили от наших родителей, в детстве! Непосильная ноша для одного человека. И почему-то мы хотим, чтобы это делали для нас и часто даже за нас. А это путь к созависимым отношениям. Мы как дети хотим получать в любви, в отношениях, забывая о нашей взрослой составляющей, отдавать и заботится о другом, а также, о своей самой важной способности взрослого человека заботиться о себе самом. Мой мастер класс был о том, как начать заботиться о себе, понять, из какой я семьи и какие у меня сценарии, возможно подумать над тем, какое отношение у меня к себе, и, как и дать себе на уровне навыков, нового поведения то, чего я так страстно желаю в этой жизни, но не получаю от партнера. А возможно даже изменив отношение к себе, выправив себя, перестать выбирать неподходящих мне партнеров и тогда, из моей жизни уйдут кривые зеркала, и я смогу ощутить себя по-другому, увидеть наконец свою ценность в Зеркале любви к себе со стороны другого человека.

Мастер-класс был исследованием заявленной темы.

Описание мастер-класса.

1. Знакомство с тренером, темой и «разогрев» участников

После знакомства с тренером и темой участники мастер-класса делали социометрические замеры для «погружения» в тему мастер-класса и прояснения темы для себя по следующим двуполярным шкалам:

  • я любил — я не любил;
  • я знаю, что такое любовь — я не знаю, что такое любовь;
  • больше любил другого в отношениях — больше любил себя в отношениях;
  • умею любить себя — не умею себя любить.

Большинство участников считали, что любили, не очень понимают, что такое любовь, больше любили другого в отношениях, чем себя и не совсем понимают, что такое любить себя.

2. Сценки на тему: «Что такое любовные отношения между М и Ж? Какие они бывают»

Участники выбирали понравившиеся открытки, картинки, исходя из своих представлений, ощущений, ассоциаций на тему любовные отношения между мужчиной и женщиной, объединялись в мини-группы по схожести сюжетов, готовили сценки и по очереди демонстрировали их большой группе.

Получилось три группы: идеальные отношения, где было немножко скучно со слов участников, влюбленность (сценка, как начинаются отношения) и болезненные отношения (разрыв, измены, непонимание и пр.)

3. Проективная методика «Рисунок моей детской семьи»

Участники мастер-класса рисовали картинки своих родительских семей (творчески и образно) и, объединившись в пары, делились с партнером, тем, что увидели. Затем партнер в свою очередь, аккуратно давал обратную связь по рисунку только в виде ассоциаций: много красного, как крови, фигурки маленькие, как муравьи, похоже на цветущую поляну, приятно смотреть и пр. При получении обратной связи каждый участник имел возможность подумать, что эта ассоциация может или могла значить в его родительской семье.

Для некоторых участников картина семьи не вызвала никаких новых ассоциаций, для части участников всплыли какие-то забытые моменты из прошлого, некоторые по-новому взглянули на свою семью. У пары участников возникли слезы на глазах. А кто-то с радостью закончил предложенное упражнение.

4. Мой прежний опыт отношений и настоящий. Сравнительная таблица

Первый опыт любви мы получили в своей семье. И у нас есть иллюзия, что то, что нам не додали родители, должен дать партнер. Поэтому участникам было предложено разобраться, что происходит с любовью сейчас через составление и анализ трех списков, ответив поочередно на три вопроса: «Я обижаюсь на свою мать за то, что…», «Я обижаюсь на своего отца за то, что…» и «Какие претензии (я обижаюсь на своего партнера за то, что…) я предъявляю своему партнеру?»

Большинство участников увидели схожесть списков претензий к родителям и партнеру. Или скорее похожесть поведения родителей и нынешнего партнера.

5. Работа в парах на тему: «Как получить все то, что я не получил и от родителей, и не получаю от партнера?»

Участники переписывали претензии, которые предъявляют партнеру в желания: «Не говорит комплименты» в, например, «Я хочу слышать комплименты в свой адрес» и в новой графе таблицы писали имена тех людей, включая и партнера, и себя, кто мог бы реализовать это желание. Обсуждали все пункты желаний в своей паре, искали креативные решения. По сути, участникам стали очевидны их дефицитарные потребности из детства, и они задумались, как самостоятельно или прибегая к помощи других людей, не обязательно только любимого человека, удовлетворять их.

6. Коллективное обсуждение трудностей и недостающих навыков, которые можно сформировать самостоятельно.

Участники говорили о том, не могут просить, не могут сами себе оказывать поддержку, защищать и др. Возник вопрос, зачем тогда нужен партнер, если он не удовлетворяет мои потребности? Или что делать, если партнер не хочет или не может удовлетворять мои потребности? Эти вопросы остались открытыми, так как требуют индивидуальных ответов, а общий список навыков, которых не хватает для создания гармоничных отношений, был подвергнут коллективному обсуждению. Обсуждали следующие навыки:

  • говорить о том, что тебя волнует,
  • просить о том, что тебе необходимо,
  • устаивать свои границы и следить за их сохранностью,
  • поддерживать себя (внутреннюю и внешнюю поддержку обеспечивать),
  • заботиться о себе самому,
  • говорить время от времени «нет»,
  • отслеживать свои негативные установки и менять их на позитивные,
  • распознавать и управлять своими эмоциями,
  • брать на себя ответственность, за все, что происходит сейчас в твоей жизни,
  • прощать себя и других,
  • выстраивать конструктивные отношения, вместо манипуляторных/идти на разрыв отношений, если они рушат (противостоять манипуляции и контролю и самим это не применять к другим),
  • понимать и принимать свои потребности и находить пути их удовлетворения,
  • ставить цели,
  • научиться вести себя уверенно,
  • работать со страхами и др.

Любовь к другому, начинается с любви к себе. Забота о другом, начинается с заботы о себе, принятие другого, начинается с принятия себя и так далее. И это определенные навыки, которые мы не получили в детстве и отсутствие которых можно определить и добавить в свой жизненный репертуар. При этом работать можно и нужно еще с установками в отношении себя, к миру, к партнеру. Но эта тема уже следующего мастер-класса.

7. Индивидуальная работа «Опыт безусловной любви или подарок из детства»

В заключении участникам было предложено на выбор посмотреть, какой навык наиболее актуален для нашей группы или сделать упражнение на безусловную любовь «Подарок из детства». Группа выбрала второй вариант. Это упражнение позволило каждому участнику вспомнить человека, который внес положительный вклад в формирование его личности, оценить этот подарок, пережить заново теплые моменты хорошего отношения к себе и увидеть позитивные ростки этих отношений в своей сегодняшней жизни.

8. Шеринг

Матер-класс закончился общим шерингом. Участники благодарили за полученные инструменты для работы с темой семьи и отношений, за личные открытия и новые идеи, также высказывали несогласие с представленным видением темы любви и отношений. При этом большая часть участников отметила, что мастер-класс для них был познавательным и полезным.

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

В борьбе за родительскую любовь: о влиянии сиблинговых отношений на развитие личности

Ефремов Станислав Психодраматистам, Психологам и психотерапевтам , , , , , , ,
В борьбе за родительскую любовь: о влиянии сиблинговых отношений на развитие личности
Карамян Карина

Карамян Карина

Психолог, психотерапевт. Работаю со взрослыми, детьми, семьями. Использую методы психодрамы, системной семейной, эмоционально-фокусированной и понимающей психотерапии. Главный эксперт сервиса подбора психотерапевтов "Мета". Образование Основное: 2020 ...
В психодраме, как впрочем и во многих других подходах, основное внимание терапевта, когда оно обращено в прошлое, приковано к отношениям протагониста с родителями и другими значимыми взрослыми. Мы ставим одну за другой драмы о мамах, папах, бабушках и дедушках… и часто обходим стороной тех, кто оказывает на наше становление не менее значимое влияние — братьев и сестер.
Несмотря на появляющиеся в последние десятилетия исследования и труды о сиблинговых отношениях и их влиянии на развитие идентичности, на практике этот аспект семейной истории часто остается фоновым. Эта статья — попытка выделить самые основные аспекты братско-сестринских отношений, влияющие на становление личности, и обратить внимание коллег на эти аспекты.
Эта статья о любви и конкуренции, о законах семейной системы и механизмах привязанности, о том, как не просто быть братом или сестрой, и одновременно о том, какой богатый ресурс сокрыт в этих отношениях.

«Мама-папа-психодрама» — вот казалось бы основной ключик к помощи любому клиенту, используемый нашим братом. В психодраме, как впрочем и во многих других подходах, пристальное внимание терапевта приковано к отношениям протагониста с родителями, детскому опыту его отношений со взрослыми. Мы ставим одну за другой драмы о мамах, папах, бабушках и дедушках, мы находим множество ядерных сцен в истории этих отношений, и часто обходим стороной тех, кто оказывает на наше становление не менее значимое влияние — братьев и сестер.

Несмотря на появляющиеся в последние десятилетия исследования и труды о сиблинговых отношениях и их влиянии на развитие идентичности, на практике этот аспект семейной истории часто остается фоновым. Порой, мы не отдаем себе отчет, насколько значимыми и глубокими могут быть отношения между братьями и сестрами, насколько влиятельной — история этих отношений. А небольшой опрос среди коллег показал, что терапевты далеко не всегда даже просто в целом владеют информацией о том, а есть ли братья и сестры у их клиентов. Не говоря уж о характере и «наследстве» этих отношений.

Такая фрагментарность фокуса внимания у помогающих специалистов наверняка обусловлена множеством факторов. Но задача этой статьи — не разбираться с этими причинами, а обратить внимание специалистов на сиблинговые отношения, как значимый аспект жизни, зачастую не менее определяющий, чем отношения с родителями.

В рамках XV Московской Психодраматической Конференции состоялась моя мастерская «В борьбе за родительскую любовь: психодраматическое исследование влияния сиблинговых отношений на становление личности и идентичности», на которой вместе с гостями и коллегами мы погружались в опыт собственных отношений с сиблингами (а кто-то — в отсутствие такого опыта), прикасались к эмоциям, сопряженными с этими отношениями, вытаскивали внутренние противоречия и застрявшие обиды, познавали себя сквозь призму собственного братства и сестринства. Работа была насыщенной и глубокой. И по мотивам проделанной до и во время конференции работы родилась эта статья. В ней я перечислю лишь некоторые основные аспекты сиблинговых отношений, внимание к которым в терапии может сделать работу более глубокой, а главное — продуктивной.

Формирование идентичности «в тени сиблинга». Если смотреть на семью с системной точки зрения, то каждая семья имеет определенную структуру и иерархию. И с появлением каждого нового ребенка эти параметры претерпевают изменения. Появляясь в семье, ребенок занимает определенную нишу в семейной структуре, таким образом, меняя ее [4]. Второй ребенок делает то же самое, с той лишь разницей, что одна из ниш уже оказывается занятой. И иногда уже этот факт оказывается определяющим с точки зрения развития идентичности.

Наглядно мы видим этот феномен, когда ставим динамическую скульптуру семьи на психодраматической сессии. Мы можем увидеть, насколько каждому ребенку просто или легко найти место в семейной структуре, а возможно и некоторую борьбу «за место под солнцем». Но кое-что все же остается скрыто от нашего глаза.

Некоторые родители удивленно обозначают на сессии, насколько разными оказываются их дети, взрослея. То же самое подтверждают наши взрослые клиенты, рассказывая о своих братьях и сестрах, как о «совсем других» или вовсе своих «противоположностях». О том же свидетельствуют исследования генетиков-бихевиористов: братья и сестры, воспитывающиеся в одной семье, зачастую оказываются похожи друг на друга не более, чем посторонние друг другу люди [1].

Этот феномен выглядит удивительным только тогда, когда мы забываем об особенностях функционирования семейной системы. Но если мы вспомним, что дети занимают в структуре семьи «свободное место» и порой взрослеют в постоянной борьбе за внимание и любовь родителей, то очевидным оказывается тот факт, что идентичность сиблингов часто формируется по принципу поляризации. Те качества, особенности и характеристики, которые оказываются слабыми или провисающими у старшего ребенка в семье, зачастую оказываются развитыми у младшего. Франк Сэллоуэй формулирует эту идею в своей книге «Рожденные бунтовать: порядок рождения, семейная динамика и творческая жизнь». Согласно идеям Сэллоуэйя каждый сиблинг формируется в тени другого и потому личность одного оказывается негативной идентичностью (тенью) другого [1]. И тем сильнее становится эта поляризация, чем сильнее сиблинги нуждаются в отделении друг от друга. То есть чем ближе и слитнее они оказываются в семейной системе (маленькая разница в возрасте, одинаковые пол, положение и т.д.)

Подобная поляризация оказывается своеобразной ловушкой для становления каждого в таком союзе. Чувствуя, что определённая ниша уже занята, братья и сестры начинают развиваться по принципу дефицитарности, никогда не позволяя себе выходить за пределы «обозначенных» границ. Так, если старший ребенок агрессивен и прямолинеен, младший может навсегда остаться запертым в роли «доброго и прилежного», не позволяя себе проявлений агрессии. В то же время старший оказывается лишенным даже шанса для изменений, так как на поле вежливости и доброты ему никогда не добиться признания…

Исследование этого аспекта сиблинговых отношений в терапии и выявление подобной поляризации может открыть новые горизонты для решения трудностей у клиентов, которым свойственно запрещать себе реагировать или поступать тем или иным образом. И одновременно, признание такой поляризации может стать важным шагом на пути к сближению с братом или сестрой…

Объект привязанности в семейной системе. Согласно разработанной Джоном Боулби теории привязанности, появляясь на свет, ребенок ищет близость со значимым надежным взрослым. В отношениях этой близости ребенок развивается физиологически и эмоционально, приобретает базовые личностные черты и, постепенно взрослея, оказывается способным выстраивать коммуникацию с социумом. Эта близость носит название «отношения привязанности» [2]. И объект такой привязанности оказывает по меньшей мере образующее влияние на формирование идентичности ребенка.

В большинстве случаев первым взрослым, с которым развиваются отношения привязанности, оказывается родитель, осуществляющий основной уход за ребенком. В нашей культуре чаще — мама. И во многом именно поэтому отношения с мамой лежат в основе любой мало-мальски глубокой терапии. Однако, постепенно, круг значимых взрослых в жизни ребенка расширяется, и отношения привязанности в той или иной степени формируются со всеми членами семьи. В том числе — с сиблингами.

Одним из главных аспектов привязанности является фактор надежности, безопасности. Одинаково ли реагирует взрослый на мои запросы о внимании, слышит ли он мои потребности, могу ли я рассчитывать на защиту и опору взрослого… Так как привязанность по своей сути — база для развития социальных отношений, то ребенку свойственно искать надежную базу [2]. Или то, что мы в терапии часто называем ресурсом. И порой единственным объектом надежной привязанности оказывается вовсе не родитель, а брат или сестра.

Эмоциональная отчужденность родителя и погруженность в собственные проблемы и переживания, кризис супружеских отношений у родителей, психологические и психические проблемы, насилие или просто физическая недоступность родителя из-за постоянной занятости и формального отсутствия — вот лишь небольшой перечень ситуаций, в которых установить надежную привязанность с родителем оказывается невозможно. Недоступность надежного родителя заставляет ребенка включить «поисковую активность», и привязанность к сиблингу иногда становится единственным доступным выходом.

Такая привязанность может носить односторонний характер: если разница в возрасте достаточно велика, то старший ребенок фактически заменяет родителя младшему. Или двухсторонний: когда в братско-сестринских отношениях дети (а впоследствии и взрослые) оказывают взаимную заботу, защиту и поддержку друг другу. Так или иначе, отношения привязанности с сиблингом в подобных условиях оказываются образующими, потому что именно в них ребенок узнает, что такое настоящая забота, поддержка и любовь, и именно эти отношения боится потерять.

Открытие феномена привязанности в сиблинговых отношениях в значительной степени повлияло на работу с сиротами в мировой практике: сегодня во всех развитых странах (в том числе России) оставшихся без попечения родителей детей стараются не разлучать и устраивать в учреждения и семьи только вместе друг с другом. Исключения составляют случаи, когда возможный вред от совместности однозначно перекрывает пользу (например, в случае сексуального насилия в сиблинговой паре).

Кроме того, некоторые исследования показывают, что переживание развода родителей детьми, у которых есть братья и сестры, как правило, проходит легче. И мы можем предположить, что этот факт является следствием сформированных отношений привязанности с братом или сестрой. В то время как привязанность к родителям терпит множество проверок в ситуации развода, привязанность к сиблингу часто укрепляется на фоне переживания общей беды.

На обратной стороны этой медали находится уязвимость — вечный союзник близости и привязанности. Прямо пропорционально с ростом уровня близости в любых отношениях растет и наша чувствительность, уязвимость. И, безусловно, конфликты и предательства в отношениях со сформированной привязанностью причиняют несоизмеримые по уровню боль и страдания.

Именно с этим фактом может быть связана та ожесточенность, с которой зачастую происходят конфликты в сиблинговых отношениях. Или тот факт, что единственным выходом из конфликта для многих братьев и сестер становится полный разрыв отношений и поддержание максимальной дистанции по отношению друг к другу — слишком болезненной оказывается попытка снова приблизиться друг к другу…

Сильные противоречивые эмоции, сопровождающие такие отношения, зачастую оказывается не так-то просто переварить. И иногда лишь проработка этих противоречивых чувств в терапии помогает сдвинуть с мертвой точки застрявшие братско-сестринские отношения.

Вне зависимости от того, насколько поведение родителей обостряет ситуацию конфликта (а стоит отметить, что стиль воспитания вносит колоссальный вклад в развитие конфликтов между братьями и сёстрами), в отношениях привязанности всегда есть ресурс для преодоления споров, противоречий и конкуренции [1]. А значит, открыта перспектива для восстановления гармоничного и эмоционально-позитивного союза между сиблингами.

Стивен Бэнк, соавтор книги «Родственные связи», описал этот феномен так: «поскольку сиблинговые отношения редко обсуждаются на глубинном уровне, большинство из нас находят на удивление невнятные слова для описания эмоций, испытываемых при мыслях о братьях и сестрах. Я не встречал человека, который бы не хотел улучшить свои выдохшиеся, полные обиды или запутанные отношения с родным братом или сестрой» (1; с.127).

Таким образом, внимание к этому аспекту отношений в терапии открывает нам доступ к ресурсу, сокрытому в отношениях привязанности с братом или сестрой. И даже если этот ресурс на первых порах оказывается погребенным под комом накопившихся претензий и обид, очень скоро мы можем увидеть, освобождение от негативных переживаний и восстановление сиблинговой связи.

Достижению этой точки помогает признание и выражение накопившихся противоречивых чувств, анализ и обозначение (признание) роли родителей в развитии ревности, конкуренции и ненависти между сиблингами, а также любые техники, позволяющие провести обмен ролями с братом или сестрой и «побывать в его/ ее шкуре»…

Смерть сиблинга. Утрата ребенка — очень болезненное событие для родителей и семьи в целом. Но если страдание родителей признается, а публичное выражение их скорби оказывается легитимным во всех без исключения культурах, то страдания сиблингов часто остаются за пределами общественного внимания, и что хуже — признания.

Так, например в психологии, известен феномен «замещающего ребенка», который представляет из себя следующую ситуацию: ребенок появляется в семье на фоне не завершенной работы горя у родителей по поводу смерти другого ребенка, и потому становится для них «заменой» ушедшему сиблингу. Иногда ребенка называют в честь погибшего, но главное — на такого ребенка родители возлагают ожидания «быть как тот, которого не стало». И груз этих ожиданий оказывается тем более невыносимым, чем дольше жил предшественник, чем больше родители идеализируют ушедшего и чем больше ожиданий возлагают на «замещающее чадо».

К большому сожалению, стратегия «родить нового ребенка на замену ушедшему» ранее прямо поддерживалась докторами, которые таким образом пытались предотвратить болезненные психологические последствия утраты ребенка. И лишь исследования 20 века показали, какую травму это наносит детям и самим родителям, и ситуация начала меняться.

Формирование идентичности у ребенка, являющегося для родителей замещающим, часто спутано. Выросшие в таких обстоятельствах люди не редко делятся, что все детство чувствовали, будто «я — это кто-то другой». Не понимая, какая часть их личности принадлежит им, а какая — умершему сиблингу, такие дети подвержены чувствовать вину и одновременно пытаться доказать взрослым, что они достойны прожить свою собственную уникальную жизнь, а не просто служить памятником ушедшему.

Известный художник Сальвадор Дали был замещающим ребенком в своей семье. Он родился вскоре после смерти старшего брата и был назван его именем. В своей автобиографии он очень живо описывает этот опыт в строках: «я хочу доказать себе, что я — это не мой покойный брат, что я — живой!..» [3]

Однако вышеперечисленная ситуация — не единственная, в которой смерть одного сиблинга оказывает влияние на другого. Не менее распространенной ситуацией является уход брата или сестры из жизни уже появившегося на свет, и возможно даже ставшего взрослым сиблинга. Общество давно научилось признавать право родителей на скорбь и горе о пережитой утрате ребенка, и «позволяет» родителям открыто демонстрировать свой траур. А вот братья и сестры умершего зачастую до сих пор оказываются исключенными из этого процесса. Будучи лишенными права, а потому эмоционального пространства для полноценного проживания собственного горя утраты, они одновременно находятся в ситуации двойной потери, потому что лишаются в этот момент и родителей тоже, которые на пике своего горя оказываются эмоционально отстраненными и погруженными в себя.

Генри Абрамович — юнгианский психоаналитик, профессор университета Тель-Авива, называет этот феномен «отсутствие концепции скорбящего сиблинга». В качестве примера Абрамович приводит трагедию, произошедшую 11.09.2011 года: «Отсутствие публичного и социального признания потери сиблингов остро ощущалось среди братьев и сестер погибших в Центре всемирной торговли одиннадцатого сентября. Сиблинги были исключены из всех уведомлений, лишены контакта с полицейскими, правового участия и компенсации. Они были «лишены гражданских прав скорбящих» (1, с.83).

Внимание терапевта к подобным событиям семейной истории может открыть целый пласт невыраженных и не проработанных чувств и эмоций. Несмотря на то, что такие ситуации редко выносятся клиентами напрямую, наше внимание к этому опыту поможет легитимировать связанные с ним переживания, и откроет перспективу для проработки застрявших эмоций и движения вперед.

Обобщая вышеперечисленные аспекты сиблинговых отношений, можно подвести итог: отношения с братьями и сестрами действительно оказывают колоссальное по своей силе влияние на наше развитие. Наличие брата или сестры влияет на наше мироощущение, на становление личности в целом, на проживание кризисных эпизодов в жизни и часто на то, как мы выстраиваем коммуникацию с социумом.

Братья и сестры — всегда конкуренты за место в семейной системе, за родительскую любовь. И быть братом или сестрой всегда не то же самое, что быть единственным ребенком в семье. С одной стороны конкуренция с сиблингом является движущим механизмом для развития тех или иных свойств личности, но с другой может запустить процесс поляризации в формировании идентичности и на долгие годы обеспечить нас запретом на те или иные проявления. Иногда именно брат или сестра оказываются в семье единственным объектом надежной привязанности, но часто именно эта привязанность делает непереносимой ситуацию конфликта и конкуренции и загоняет нас в дистантные, фактически отсутствующие отношения с сиблингом. Многие из нас именно в отношениях с братьями и сестрами учатся общаться и договариваться, отстаивать и уступать, но при некоторых обстоятельствах мы оказываемся заложниками сиблинговой связи и лишаемся возможности проживать собственную жизнь.

Признание значимости и веса сиблинговых отношений в развитии идентичности открывает перед нами множество горизонтов для работы с клиентами и протагонистами. Одно только внимание к этой теме способно поднять множество глубинных пластов вместе с невыраженными чувствами и эмоциями. И эта статья может служить не только напоминанием о том, как на самом деле важны братско-сестринские отношения, но и шпаргалкой о том, на какие аспекты сиблингового контакта имеет смысл обратить внимание в терапии — просто для того, чтобы не упустить что-то по-настоящему важное!..

Литература

1. Абрамович Г. Братья и сестры: миф и реальность – М.: Независимая фирма «Класс», 2016.
2. Боулби Д. Привязанность – М.: Гардарики, 2003.
3. Дали С. Дневник одного гения – М.: Азбука-классика, 2016.
4. Черников А.В. Системная семейная терапия. Интегративная модель диагностики – М.: Класс, 2001.
5. Фигдор Г. Беды развода и пути их преодоления – М.: МПСИ, 2006.

 

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Невидимая черта

Ефремов Станислав Психодраматистам, Психологам и психотерапевтам , , , ,
Невидимая черта
Куприянчук Мария

Куприянчук Мария

Образование 2004 МПСИ  Московский психолого-социальный институт 2007 МГППУ Московский городской психолого-педагогический университет.Программа «Психология игры и сказки. Сказкотерапия средствами психодрамы  и ролевой игры». 2015 ИГПиСП Институт групповой псих...
В статье рассматривается тема формирования психологических границ и развитие ролей человека, их взаимосвязь друг с другом. Представлены некоторые аспекты развития границ и ее функций, и факторы, влияющие на искажение функций границ. На примере воркшопа показано, что психодрама, является эффективным средством развития и освоение ролей, в том числе тех, которые содержат в себе функции, связанные с формированием и оптимизацией психологических границ.

 

«Хорошие заборы создают хороших соседей».

Роберт Фрост

В своей практике я обратила внимание, что клиенты часто сталкиваются с темой границ, и ни описывают свои мысли и состояния: «я застываю и не знаю, что говорить или делать, когда в мою сторону направлена агрессия», «готова убить, когда диктуют, что мне делать в той или иной ситуации», «не могу сказать «нет», боюсь обидеть», «я надеялась, что догадаются сами».

Для того чтобы понять, почему возникают такие запросы у клиентов, с чем они связаны, необходимо разобраться: что такое границы? Как они формируются? Отчего возникают сложности их развития?

Личные границы — это осознание собственного «Я» как отдельного от другого. Они формируются и изменяются на протяжении всей нашей жизни. Параллельно их формированию мы можем наблюдать социоэмоциональное развитие человека, развитие ролей: от соматических до трансцендентных. Роли представляют собой множество отдельных способов реагирования и поведения. Эти роли помогают или мешают выстраивать интеракции между людьми.

Рассмотрим эту параллель развития границ и ролей. Физические границы начинают формироваться внутриутробно на 3-м триместре беременности до 8 месяцев. И этот внутриутробный период Морено описывает, как функциональное органическое единство ребенка и матери. И первой ролью человека является соматическая роль — роль паразита в теле матери.

После рождения мать с ребенком находится в симбиотической связи. И ребенок воспринимает мать, как единое целое, продолжение самого себя. В этот период ребенок начинает ощущать, чувствовать свою кожу, тело. Ему знакомы прикосновения, уже понимает, что холодно и голодно, удобно ли, комфортно или больно. Функция границ становится вбирающей, активной и развивающейся. Эту стадию развития Я.Л. Морено называет стадией, или матрицей, вселенской идентичности, на которой ребенок воспринимает себя тождественным с миром. «Он пока еще не делает различия между «Я» и «Ты», между людьми и предметами, равно как между собой и своим телом» (Г. Лейтц). Выходя из-под «эмоционального поля» влияния мамы, в период сепарации от 8 месяцев до 1,5 лет начинают формироваться психологические границы ребенка. Это происходит, когда у него удовлетворены потребности в заботе, любви, внимании, безопасности, и он начинает изучать окружающий мир. Сформированное чувство базового доверия позволяет развиваться самостоятельности у ребенка в освоении мира. Исследуя пространство, приходит понимание границ своего тела, осознания себя как отдельной единицы от матери, что способствует формированию отдающей функции границ. Я.Л. Морено описывает те процессы, которые происходят в этом периоде ролевого развития: «единое восприятие мира ребенком разделяется на переживание восприятия реальности и на переживание мира представлений», то есть разделяется на мир реальности и фантазии.

«В процессе нормального развития разделение мира на восприятие реальности и на представление или фантазию приводит к появлению новых ролевых категорий. Наряду с соматическими ролями и пока еще недифференцированными соматопсихическими ролями первой вселенной теперь на передний план выступают психические и социальные роли». (Г.Лейтц)

Если роли недостаточно сформированы, недоразвиты, искажены другими функциями, то возможность и способность защиты своих границ нарушены.

При нарушениях детско-родительских отношений матери и ребенка у человека формируются размытые границы. В случае гиперопеки, мама опекает свое чадо в дошкольном периоде, контролирует, не дает ребенку быть самостоятельным, тогда ему трудно понять свои желания, свои потребности. Родитель все знает наперед, что надо или хочет ребенок, не спрашивая его мнения. У человека во взрослой жизни возникают трудности понимания себя.

Если же мама отвергает ребенка по какой-либо причине (нежелательная беременность, психологическая травма и т.д.), то ребенку приходится подавить в себе свои желания, потребности. Во взрослой жизни такие люди не умеют выражать свои чувства, и боятся быть отвергнутыми, если сделают попытку рассказать о своих желаниях, когда они появляются. По этой причине границы выполняют сдерживающую функцию.

Чтобы сложились здоровые отношения и приемлемые границы, человеку необходимо осознавать свои желания, чувства, мысли, потребности, уметь их выражать, и соотносить с чувствами, желаниями другого человека. Самое сложное, удерживать баланс между своими потребностями и требованиями общества, в котором мы живем.

Данные теоретические основы легли в программу воркшопа. Актуальность данной проблемы подтверждающейся запросами участников: как человек ощущает границы, понимает и чувствует их? Как понять, где мои, и где начало границ другого человека? Как отстаивать свои границы? Участникам группы было предложено изучить свои собственные границы. И для начала разогревом было представление образа, когда мы говорим о границах. Образы возникали самые разные, достаточно яркие «Желтая линия в поле. Охранник с автоматом на посту», «Прозрачный стеклянный вакуум», «Колючая проволока», «Бетонная стена с шипами» и мн. др.

После этого для введения в тему дана была теория о формировании границ у человека, о видах: от физических до социальных, и их функциях. Главная мысль теории состояла в том, что границы обладают гибкостью, и развиваются в течение всей жизни человека, ими можно управлять в зависимости от жизненной ситуации.

Далее в психодраматическом пространстве у участников была возможность этот образ не только представить в своем воображении, но и воплотить в реальности с помощью дополнительных средств (платков, лент, стульев и т.д.) для того, чтобы посмотреть границы, потрогать, почувствовать, и изменить их, если в этом есть необходимость и желание, и узнать каковы ее функции. Эти образы наглядны, и отражают то состояние человека, в котором находился при травматическом опыте. Обнажается роль раненного внутреннего ребенка, что ищет защиты. И эти защиты бывают слишком сильны, что невозможно построить отношения с окружающими людьми, или очень хрупки и размыты, что человек не может отделить себя от другого, и находится порой в слиянии с другим человеком.

И продолжением изучения своих границ при взаимоотношениях с другими людьми участникам было предложено упражнение «Государство». Я его модифицировала под цель исследования темы. Каждый участник создает свое государство. Наполняет его какими-либо ресурсами: природными, финансовыми, социальными, информационными. В этом могут помочь все предметы, которые находятся в комнате, обозначая символически тот или иной объект, в своем государстве. Придумывают название, решают, есть ли правила въезда в страну, где проходят границы, есть ли соседние государства или это отдельный остров, омываемый со всех сторон морями и океанами. Далее проигрываются две версии событий:

1. Мы оказываемся в эпоху завоевательных войн. И каждое государство решает, нападать ли, захватывать другие земли.

Так как конференция — мероприятие открытое, люди все разные, я напоминаю о правилах безопасности и «стоп». Так как есть риск ретравматизации, участникам дается инструкция:

— Это игра. Она не навсегда, имеет временный характер. Можно использовать правило «Стоп» в случае дискомфорта.

— Возможно, поднимутся сильные чувства, ранее пережитого опыта. В этом случае прошу отнестись к себе бережно. Пообещать своему внутреннему ребенку эту тему обсудить и проработать в других условиях, например у своего психолога.

Участники воркшопа, впрочем, как и в других группах, играют в завоевательные войны с удовольствием. Картинка меняется на глазах, взрослые люди перевоплощаются в маленьких детей, которые хотят «чужую лопатку, ведерко, машинку», т.к. там интереснее и лучше.

2. Затем переносимся в эпоху цивилизованного общества. Перестраивается заново государство с ресурсами, с законами и правилами. Задача участников, взаимодействовать с учетом закона чужого государства.

После упражнение в шеринге обсуждали впечатления от упражнения. Какие чувства поднимались в разные эпохи? Если завоевывали чужую страну, то зачем? Какая потребность в завоевании?

В завоевательных войнах были обнаружены различные стратегии поведения: кто-то хитрил, кто-то запугивал — атаковал, или выжидал, кому-то приходилось держать оборону, дабы чужого не надо, и есть желание свое сохранить. В результате этой игры «пострадали обе стороны». Не сохранилось ни одного государства в целости и сохранности. «На войне победителей нет». Нужно было выживать.

В цивилизованном обществе участники обратили внимание на то, что было время на знакомство с новой страной, на установление контакта, договоренностей. Что позволяло им почувствовать и присвоить себе право выбора. В этом задании в каждой из эпох, в зависимости от конкретной ситуации мы наблюдали, как у участников происходили изменения ролей, некоторые роли были более выражены, чем другие, и взаимно влияли друг на друга. Психические роли в эпоху завоеваний: «играющий», «получающий удовольствие», «радующийся» и социальные роли: «друзья», «соседи», «враги» и т.д. сменялись на актуальные роли в цивилизованном времени: «опасающийся», «интересующийся», «любопытствующий» и социальные роли «дипломаты», «переговорщики», «союзники», «наблюдатели» и т.д.

В итоге этого разогрева мы можем сказать о том, что психологические границы выполняют функцию защиты нашей психики от внешнего вредного воздействия с одной стороны, с другой, позволяют человеку проявлять себя, устанавливать контакт и взаимодействовать с внешним миром.

От разогрева далее перешли к выбору протагониста. Его запросом было: «Как защитить себя в отношениях с мамой и выстроить приемлемые границы?» Протагонисту было предложено себя обозначить с помощью лент (интрапсихическое пространство), и выбрать дубль на свою роль и на роль мамы. Мама произносила только одну фразу. В процессе диалога между антоганистом и протаганистом, постепенно вводили на сцену новых персонажей — внутренние роли/субличности. Вспомогательные «Я» были расставлены, как чувствует сам протагонист, и озвучены послания из роли. Важно было посмотреть: как устроена граница протагониста? Какие внутренние роли реагируют на действия другого человека? Как эти субличности взаимодействуют друг с другом? Чтобы прояснить, кто стоит на страже границ, кто ведет переговоры, кто доверяет, кто ненавидит и т.д.

Из зеркала видно было, что переговоры ведет внутренний ребенок, он же и пытается защититься. Попытки договориться с мамой были сделаны ребенком от 5 до 16 лет. Все тщетно. Ребенок страдал, был напуган и растерян. Протагонист ввел роль взрослого, ожидая помощи. Этот взрослый наблюдал за происходящим, не предпринимая попыток защитить или вести переговоры с мамой. Таким образом, мы обнаружили роль «наблюдателя». Эта часть присутствовала и свидетельствовала все, что происходит с человеком, просто бесстрастно наблюдала. У протагониста внимание фокусировалось на всех других ролях, кроме внутреннего ребенка. В зеркале протагонисту было предложено рассмотреть этого ребенка, как он себя ведет в этой ситуации. Для протагониста было открытием, что с ним что-то происходит, и что на него необходимо обратить внимание. Дали время для знакомства с ним, более внимательного рассмотрения. На вопрос: «Что ты хочешь изменить в этой сцене? Что хочешь сделать для этого ребенка?» протагонист захотел обнять этого ребенка, и поговорить с ним. Из роли «любящего, обнимающего» дано было послание ребенку, и возможность протагонисту услышать это послание, и принять поддержку. Осталось найти ресурсную роль, которая будет вести переговоры с мамой. После того, как протагонист побыл в «объятиях», ресурсная роль была найдена легко. Это была роль значимого родного человека. В беседе с мамой нашли нужные слова и доводы, чтобы пересмотреть формат отношений с дочкой.

Запрос был удовлетворен, результатом своей работы протагонист остался довольным. Участники группы получили одну из техник работы с темой границ, и разогревов, начиная от образа до воплощения в реальном пространстве. Интересно было наблюдать, как меняется картинка психических ролей интрапсихического пространства, реагируя на определенную ситуацию, в которую вовлечены другие лица.

«В ходе драмы воссоздается субъективная реальность сложного мира внутренних переживаний и отношений протагониста». И в процессе разыгрывания драмы, мы наблюдали ролевой дефицит, который проявлялся как недостаточное освоение какой-либо роли, или отсутствие какого-либо уровня ролей. Некоторые кластеры ролей были скрыты, не проявлены, например, «любящий», «обнимающий», «наблюдающий», «защищающий», что мешало протагонисту в выстраивании приемлемых границ. Другие же роли, в свою очередь, выполняли не свою функцию. Ребенок 5 лет «испуганный» пытался отстаивать, защищать свои границы в роли «защищающего», но он не мог изменить ситуацию должным образом, так как находился заведомо в травматической ситуации.

Проигрывание в драме ранее латентных ролей позволило протагонисту проявить их, сформировать к ним новое отношение, и научиться их актуализировать, таким образом, расширив ролевой репертуар. Психодрама, является эффективным средством развития ролей, в том числе тех, которые содержат в себе функции связанные с формированием и оптимизацией психологических границ.

Литература

  1. Лейтц Г. — «Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я.Л. Морено», 2007
  2. Т. С. Леви «Динамика психологических границ в процессе личностно развивающей работы, основанной на телесном движении»//Культурно — историческая психология, №1/ 2009
  3. Леви Т. С. Психологическая граница как телесный феномен // Бюллетень ассоциации телесно — ориентированных психотерапевтов. № 9/ 2007
  4. Гриншпун И. Б., Морозова Е. А. Психодрама // Основные направления современной психотерапии. — М.: Когито-Центр, 2000

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Как по писанному. Методика «Древо родовых посланий»

Ефремов Станислав Психодраматистам, Психологам и психотерапевтам , , , , , ,
Ефимкина Анна

Ефимкина Анна

Психодраматическое образование Мигип, Нифонт Долгополов, Жанна Лурье, Римма Ефимкина Образование НГУ факультет психологии, МИГИП артгештальт и психодрама; Аспирантура "Психологические науки" НГТУ, с 2021 Специализация Клиническая психология Творческий...

Статья посвящена работе с речевыми паттернами и телесными симптомами клиента с помощью арт-терапевтической методики «Древо родовых посланий». Статья является демонстрацией результатов арт-терапевтической методики на примерах индивидуальных сессий участников. Наблюдения, изложенные в ней, могут быть полезны арт-терапевтам как для предварительного сбора информации о клиенте, так и в процессе арт-терапевтической сессии. В статье приведена в сокращенном варианте клиентская сессия, а также пример еще одного кейса, наглядно демонстрирующие связь между тем, как и что клиент говорит, психосоматикой клиента и способом клиентского мышления и поведенческого паттерна. Показана диагностика семейных отношений и физического состояния клиента через его речь, а также представлены варианты коррекции тех паттернов, которые мешают клиенту в жизни.

Работая с группами на протяжении нескольких лет, я заметила, что речь клиентов полностью отражает их взаимодействие как с другими людьми, так и с собственным телом. Устойчивые выражения речи словно программируют жизнь человека, он живет «как по писаному». Так кто же НАПИСАЛ эту программу?

Ребенок живет и воспитывается в семье (либо другом, заменяющем семью окружении) и там же обучается речи. И то, что он слышит изо дня в день от разных участников коммуникации, формирует его собственную речь. Часто родители с умилением замечают, что их ребенок кряхтит совсем как дедушка, огорчаются, что он ругается, как папа, причитает, как бабушка, употребляет в речи модные словечки старшей сестры и т.д. Дети копируют. Сначала они впитывают окружающий их мир, а потом уже выдают усвоенную картину вовне, преобразуя собственную реальность и себя самого как часть этой реальности. И вот уже во взрослом возрасте он с изумлением обнаруживает у себя астму, как у дедушки, высокое давление, как у папы, мигрени, как у бабушки, и аллергию, как у старшей сестры. Мало того, некоторые происшествия в его жизни очень напоминают то, что уже случалось в семье ранее. Волшебство, да и только!

Если же попробовать восстановить картину речевых пристрастий в роду, вербальная программа, усвоенная ребенком, становится не только понятной, но и закономерной. На своих группах я для этого использую арт-методику «Древо родовых посланий», позволяющую выявить поведенческие паттерны клиента из его речевых оборотов и телесных симптомов.

Методика «Древо родовых посланий»

Это одна из тех методик, которые передаются при практическом обучении из рук в руки и изменяются от автора к автору, каждый модифицирует их под свои задачи. Свой вариант я изложу ниже.

Работа проходит в три этапа по инструкции:

  1. Нарисуйте Древо вашего рода, начиная с себя. Каждая ветка — родственник.
  2. Запишите над ветками родственников их частотные высказывания, которые вы запомнили.
  3. Под ветками запишите заболевания этих людей, а если они уже умерли — причину смерти.

Вопрос = запрос.

Это очень простая инструкция, которую очень сложно выполнить. Кто-то начинает задавать вопросы (читай: протестовать) уже на первом задании:

— А я должен быть внизу или вверху листка?

— А братьев-сестер отмечать?

— Так дети же еще после меня, их рисовать?

— А разведенных родственников с их новыми семьями отмечать?

— А если я не помню человека и ничего о нем не знаю?

Эти вопросы позволяют ведущему провести предварительную диагностику семейных сценариев. Просятся встречные вопросы: «А ты себя ставишь выше или ниже предков?», «А братья и сестры тебе родня?», «А кто за тебя должен решить, отмечать ли тебе детей?», «А разве после развода родственник автоматически выбывает из семейной иерархии?», «А если ты не знаешь ничего про своего родственника, это означает, что его не было и твои деды родились от непорочного зачатия?»

Род — это то, что затрагивает настолько глубоко и сильно, что буквально у каждого из нас есть отклик на любой из заданных в аудитории вопросов. У всех есть в роду и разведенные, и пропавшие, и те-о-ком-нельзя-говорить… И конечно же, простой вопрос из аудитории тут же поднимает целую волну чувств, воспоминаний, защит… Поэтому встречные вопросы я не задаю, а произношу вслух универсальный и единственный ответ: «Задание дано так, как дано, все остальное — на ваше усмотрение, обсудим во время шеринга». А на шеринге я объясняю, что даже то, какие вопросы возникают у одних и совершенно «не вопрос» для других, уже является признаком того, что эти темы в роду болезненные, а значит, могут стать важным запросом на терапию. На психотерапевтической группе очень часто вопрос = запрос.

На втором этапе выполнения упражнения участники зачастую жалуются на «затык» с воспоминаниями. Лично мне как ведущей в работе помогает собственный клиентский опыт. Когда я сама впервые выполняла это упражнение, я обнаружила, что своих разговорчивых родственников я описала с легкостью — там и поговорки, и приговорки, и шутки-прибаутки, и возгласы. А вот остальные родственники как бы ушли в тень, оставаясь безмолвными. В тот момент я просто решила оставить все как есть. Однако, как говорится, процесс был запущен. И уже во время первого же группового проговора у меня начали всплывать в памяти слова ранее безмолвствовавших предков. Процесс этот не прекращается и по сей день, любимые присказки моих родных до сих пор продолжают вспоминаться и реализовываться. Как терапевту мне это полезно тем, что я спокойно и уверенно говорю сетующим:

— Процесс пошел, даже если вы сейчас не можете вспомнить слов и поговорок, вы обязательно вспомните их позже. Просто попробуйте вспоминать случаи, происшествия, привычные жесты — то, что вам рассказывали ваши менее старые родственники… Вспоминайте шутки и анекдоты, смешные случаи.

Это всегда помогает. Ничто так долго не хранится в семейной истории, как смешные происшествия. Ведь даже на поминках вспоминают прежде всего хорошее и доброе. Так лечится психика от потери и горя. Смех и любовь – лучшая защита и лекарство. И тем легче вспомнить нужные слова своих ушедших родственников. Любая присказка — хороший оберег. А повторяющаяся присказка — сценарный ключ к решению трудных ситуаций, то есть искомое родовое послание. И мы уже в двух шагах от того, чтобы его найти.

Правда, палка эта — о двух концах. Третья часть методики — самая эмоционально трудная: наследственные заболевания, повторяющиеся травмы, похожие смерти. Обо всем этом трудно говорить, а уж когда находишь параллель между сказанным и случившимся, поневоле начнешь прислушиваться к собственным словам и телу. И вот тут-то и вспомнишь о детях, которых уже нарисовал ниже себя в Древе и которые УЖЕ повторяют за тобой все твои слова и жесты.

«Заметь нас!»

Для иллюстрации я приведу сессия Антона, 35 лет.

доживу до 120 лет! Это возможно! Я ничем не болею! Я занимаюсь спортом, и современная наука уже изобрела способы поддержания жизни правильными продуктами и режимом. К тому же, я духовно консультируюсь сразу у двух Учителей. Баланс телесного, духовного и психического, контролируемые разумом – вот ключ к успеху.

— Хорошо. А твои предки? Кто-то из них долгожитель?

— Конечно! Один дед жил до 104 лет, а второй до 102! А моей бабушке 101 год и до сих пор, слава Богу, жива!

— А болели они чем?

— Да ничем!

— А ты?

— И я здоров!

— А как же очки? Ты ведь в очках сидишь.

— Очки? Это разве болезнь?

— Может быть, это не болезнь, но это твоя особенность. Без очков ты как видишь?

— Без очков я не вижу, у меня минус 6.

— То есть ты здоров, но не видишь. А еще у кого-то было такое же зрение?

— Ну, вообще, да, это, конечно, наследственное.

— Если бы я озвучивала метафору твоего зрения, то для меня бы это звучало так: без обращения к современным средствам медицины я практически ничего не вижу. Но, когда я надеваю очки — достижение оптики — я абсолютно здоров!

— Опа! Ну, ладно. А еще у меня аллергия. Но я с ней справляюсь с помощью гомеопатии! Ну, и ее нельзя считать болезнью.

— Какая аллергия?

— Нос не дышит весной.

— Я замечаю, что уже второй симптом у тебя связан с головой, и справляешься ты с ним тоже с помощью медицинских средств.

— А как еще?

— В психотерапии симптом, а также его локация в теле указывают на суть проблемы. Симптом – наш проводник. Если симптомы связаны с головой, для меня бы это могло значить, что и проблема в голове. Ты очень много мыслишь, планируешь, веришь, полагаешь… Все эти глаголы, которые ты часто употребляешь в речи, связаны с головой. Для меня это означает, что разум для тебя – самое важное.

— Да, мне и мама всегда говорила: «Думай головой!» И вообще поговорки были в основном связаны с умом. Считалось, что можно быть каким угодно, лишь бы не дураком! И вот сейчас я вспомнил, что у двоих моих предков был инсульт, кровоизлияние в мозг… Снова голова!

— Да, большая нагрузка на мозг. И вот, очень умный человек, всесторонне развитый, доживающий до 120 лет, по весне не дышащий носом и без очков не видящий — твои планы на жизнь.

— Вот как… Нет, мне не нравится аллергия, хотя к зрению я уже привык…

Этот разговор-сессия иллюстрирует наглядно то, как работает родовое послание «Будь умным». Человек растет с убежденностью, что ум дает силу и возможности ко всему на свете, однако он совершенно слеп в иной сфере, в сфере чувственного. Все его глаголы свидетельствуют о непрерывной мыслительной активности. Он не «видит» и не «дышит», он «думает», воспринимая мир через информационную призму ментального. И поэтому органы чувств, ответственные за иное восприятие мира, буквально кричат ему симптомами: «Мы тоже есть! Заметь нас! Учись нами пользоваться!»

Когда я просила у этого участника группы разрешение на публикацию данного текста, он поделился тем, что после той работы в группе аллергия у него прошла и пока что больше не возвращалась.

О расположении рисунка на листе

Для методики «Древо посланий» лучше всего использовать большие листы бумаги — ватман или обои. Когда полная картина древа родовых посланий готова, я рассказываю аудитории о том, как «устроен» рисунок: об осях и секторах.

Прежде всего, следует помнить, что рисунок — продукт как нашего сознания, так и нашего бессознательного одновременно. Мы сознательно изображаем что-то на листе, однако часть информации все же переходит на лист «бесконтрольно». И то, как расположены фигуры, их размер на листе, площадь, которую они занимают, расстояние между ними, границы рисунка, нажим карандаша и многое другое мы порой не отслеживаем, предоставляя бессознательному водить нашей рукой. Именно этот метауровень дает очень значимый материал для диагностики, так как тут мы не можем солгать сами себе.

Коротко о расположении рисунка на листе.

Ось времени

Если взять лист бумаги и мысленно разделить его вертикальной чертой на две половинки, то та часть листа, что слева, будет означать прошлое, а та, что справа, — будущее. «Здесь-и-сейчас» находится прямо на вертикальной линии. Назовем ее временной осью. То есть, если мы рассматриваем рисунок, где множество деталей, предметов или персонажей, мы всегда можем увидеть, что именно для автора рисунка актуально на текущий момент, что уже пережито, а с чем только предстоит иметь дело.

Ось субординации

Разделим рисунок пополам горизонтальной чертой. Это ось субординации. То есть те предметы, детали и персонажи, которые окажутся над чертой, для автора рисунка олицетворяют доминирующих над ним в жизни лиц. Они и доминируют, и одновременно опираются на него. Обычно это родители и люди, их замещающие, выраженные теми или иными символами. В норме у человека родители находятся как раз в верхней части листа. Чаще всего, невзирая на то, что человек рисует дерево своего рода, где предки — это его корни, родители и старшие родственники изображаются в верхней части листа. Человек неосознанно чувствует их главенствующую роль в своей жизни.

Те, кого автор рисунка считает равными себе, расположены вровень с ним, на черте субординации. Таким образом, самые актуальные для человека отношения диагностируются на пересечении осей времени и субординации.

Линия жизни

Вектор, идущий по диагонали из левого нижнего угла рисунка к правому верхнему — линия жизни, она ведет из прошлого в будущее, от детства — к зрелости. Для некоторых методик и символов это важно. Часто именно на этой линии можно увидеть неосознанное намерение клиента.

Вектор контроля

Идет из левого верхнего угла в правый нижний. Левый верхний угол — зона контроля, нижний правый — бессознательное. Как правило в нем рисуют именно то, о чем совершенно не думают в момент творчества, но что играет в текущий момент жизни автора рисунка важнейшую роль. Любой выбор не случаен, а диктуется логикой бессознательного. И если вывести ее на осознанный уровень, можно изменить нежелательный паттерн.

«Человек-праздник»

Поскольку строгих правил создания Древа нет, каждый рисует, неосознанно выстраивая изображение согласно своему мироощущению, привычной внутренней схеме. У кого-то он стоит надо всеми родственниками, у кого-то вообще вся семья попадает в один единственный сектор. У кого-то половина будущего пустая и безлюдная… Все это — поле для исследования.

Особенно интересно бывает воочию увидеть, как пересекаются на схеме семейные сценарии. На одном из выездных тренингов мы с группой делали эту методику, и одна участница была поражена до глубины души, увидев выстроившуюся диагональ из родственников, умерших от алкоголизма. Причем диагональ эта включала в себя и предков матери, и предков отца. А объединяли их всех фразы про радость. Брат участницы умер от алкоголизма еще в юности, она называла его «человек-праздник». Ну, а сама она капли в рот не берет и считает себя чрезвычайно ответственной, несчастной и одинокой. Таким образом, получив родовой запрет на алкоголь, она также приняла его вместе с запретом на радость жизни. На тренинге она обнаружила эту блокирующую установку: «Радоваться опасно!» — и решила на следующей группе поработать над тем, чтобы превратить ее в разрешающую: «Радоваться можно».

Бессмертная связь

«Древо родовых посланий» — это методика не одного раза. Если сохранить рисунок и по мере вспоминания вписывать фразы и симптомы, включая свои собственные, можно увидеть свою жизнь не как отдельный случайный феномен, а как часть общей логичной структуры. Со временем и опытом можно научиться видеть линии вероятностей. Ведь у каждого из нас есть как смертельные, патологические сценарии, так и альтернативные, «живые».

В редких случаях бывает так, что все ветви, которые помнит человек, «мертвы» или «неизлечимы». Однако в каждом из нас есть ветвь, идущая от Бога. Она всегда жива и плодотворна, и даже если в собственном роду опереться не на что, каждый неосознанно ищет в душе эту родственную связь с бессмертным и вечно дающим Богом.

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

В контакте – новый уровень

Ефремов Станислав Психодраматистам, Психологам и психотерапевтам , , , , , ,
Васянович Александра

Васянович Александра

Завершила обучение в ИПКиРТ в 2016 году и получила сертификат ИПКиРТ. Образование 2014: МГУ им. М. В. Ломоносова, факультет психологии. Психолог, преподаватель психологии 2016: Психодраматерапевт, групповой терапевт, социометрист - Институт Психодрамы...
Таранова Инна

Таранова Инна

Психодраматическое образование Завершаю обучение в Институте Психодрамы, коучинга и ролевого Тренинга, сертификация в октябре 2017 года Образование Диплом факультета психологии Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (2015 год)...

Мы — ведущие мастерской «В контакте — новый уровень» представляем Вашему вниманию свое детище — мастер-класс, родившийся в результате нашей любви к психодраме и НЛП. Языком психодрамы мы рассказали о НЛП-технике «Логические уровни» — технике, дающей возможность взглянуть на интересующий контекст со стороны, лучше его осознать, наполнить желаемыми ресурсами.

Эта техника привлекла нас тем, что мы на своем клиентском опыте ощутили ее окрыляющую силу. Там, где было так тревожно, скомкано и непонятно, появляется прозрачная, выстроенная структура, которая помогает сфокусироваться на важном, отбросив несущественное. Энергия и силы прибавляются, позволяя двигаться в осознанно выбранном направлении.

В своей статье мы описали то, как мы реализовали свою идею на конференции.

Наш мастер-класс на конференции был продолжением предыдущей мастерской «Настройся на отношения» 2017 года. Там мы настраивались на новые отношения, загадывали желания. Жизнь идет дальше, новые запросы про отношения стали приходить, и возникла следующая потребность — улучшать контакт, делать отношения теплее, ближе, роднее. Так родилась идея для следующей мастерской, где мы хотели работать с контактом: в отношениях с собой, со значимыми близкими и другими людьми. При проведении мастерской нам хотелось создать возможность почувствовать себя более комфортно и радостно в тех отношениях, над которыми участники хотели бы поработать.

На выбор технологии, которую мы хотели использовать в нашем мастер-классе, значительно повлияли труды Надежды Владиславовой, и участие в ее обучающем курсе «НЛП-практик».

Участникам мастерской было предложено психодраматическое упражнение, базирующееся на технике нейролингвистического программирования «Логические уровни» [1]. Мы адаптировали технику «Логические уровни» к методу психодрамы. Работы проводились в формате монодрамы, с активным применением обмена ролями и дублирования протагониста директором. В упражнении использовались элементы работы с метафорой. Перед началом работы с упражнением мы провели для участников демонстрацию того, как правильно проводить обмен ролями и дублирование протагониста в роли.

Желаемым результатом психодраматической рабты было прояснение роли и поведения протагониста в контексте, выбранном им для работы.

Контекст — это те события и процессы (физические и психические), которые характеризуют конкретную ситуацию и оказывают воздействие на поведение индивида (внешнее и внутреннее) [2]. В терминах психодрамы, контекст — это роль. Например, я как профессионал, я как женщина (мужчина), я как муж, жена, дочь, брат, сестра и т.п.

Упражнение состоит из шести шагов, описывающих контекст. Каждый шаг позволяет взглянуть на проблемный контекст с разных логических уровней:

1 шаг — уровень окружения — среда, в которой протагонист бывает в конкретной выбранной роли;

2 шаг — уровень поведения — все действия протагониста в заданном на предыдущем шаге окружении;

3 шаг — уровень способностей и возможностей — то, благодаря чему протагонист осуществляет определенное поведение в конкретном окружении;

4 шаг — уровень убеждений и ценностей — то, для чего протагонист осуществляет определенное поведение в определенном окружении;

5 шаг — уровень Я — самоидентификация, личностное своеобразие протагониста в выбранном и описанном ранее контексте;

6 шаг — уровень идеала — то, к чему протагонист стремится, иногда не осознавая этого.

Технология проведения упражнения

После разогрева участники мастерской разбились на пары, в которых им было комфортно работать. В парах участники договорились о том, кто из них начнет работать первым. Номером один являлся протагонистом в начале работы, а второй — директором. Протагонист работал со своими логическими уровнями, а директор задавал вопросы, предусмотренные для этого шага. Затем они менялись ролями, и директор становился протагонистом, а протагонист — директором. Смена ролей происходила первые три уровня, а с уровня ценностей и убеждений директор вел монодраму до конца. По завершению работы для первого участника, пара менялась ролями. После этого завершалась монодрама для второго участника.

Перед началом упражнения каждый из участников писал на отдельных листах А4 названия уровней. Протагонисты раскладывали на полу свои листы, располагая их по прямой линии, устремленной вперед. Первый уровень размещался рядом с клиентом, остальные по порядку, указанному выше. Расстояние между листами должно было позволять удобно перемещаться по уровням. Рассмотрим шаги упражнения на конкретном примере (см. Таблицу 1).

Таблица 1. Описание пошагового выполнения упражнения в контексте «я как женщина».

№ Уровни Вопросы уровня, которые задает директор Возможные ответы/действия протагониста
1 Уровень окружения Где ты бываешь как женщина? Какими дорогами ты ходишь? Что ты видишь? Что ты при этом слышишь? Дома, на работе, в парикмахерской, в магазине и др. Вижу свою квартиру, комнату, мебель, красивую одежду и др. Чувствую запах выпечки, своих духов, запах любимого мужчины и др.

Слышу свой голос, голос своего мужа, голоса детей, звонок телефона и др.
2 Уровень поведения Что ты, как женщина, в этом окружении делаешь? Дышу, хожу, вяжу, готовлю, обнимаю, целую, ругаюсь, танцую и др.
3 Уровень способностей и возможностей Как? Благодаря какой своей способности ты это делаешь? Какие способности и возможности тебе в себе нравятся?

Назови, пожалуйста, одну свою способность, которая тебе не очень нравится в себе?

 Благодаря своей способности вкусно готовить, точно чувствовать настроение других и др.

Мне не нравится своя способность лениться.
4 Уровень убеждений и ценностей На этом уровне работа идет только со способностью, которая протагонисту не нравится. Директор ищет скрытое положительное намерение этой способности.

Что важного и ценного делает для тебя твоя способность лениться? Чему она служит?

Предположим, что у тебя есть это расслабление?

Что еще более важного и ценного оно тебе дает?

Несколько раз необходимо повторить эти вопросы, чтобы достичь высокого уровня обобщения.

 Лень — расслабление — творчество — свобода
5 Уровень Я И, наполнившись этой свободой, представь, кто ты как во всем этом? Какой символический образ у тебя возникает?

Когда ты сделаешь шаг вперед, ты станешь этой птицей. Обрати внимание на то, где находится символический образ света?

 Например, птица, бутон, дерево, звезда и т.п.

(Протагонист переходит на наивысший уровень).
6 Уровень идеала На этом этапе задача директора — помочь протагонисту погрузиться в роль, и сопроводить его инструкцией.

Наполнись этим светом. Это твой символический первоисточник, место, откуда ты пришел, куда ты стремишься, откуда ты всегда получаешь силы жить и творить. Помни, чем больше ты берешь, тем больше света становится.

Необходимо дать немного времени протагонисту, чтобы он соединился со своей ресурсной частью (полторы-две минуты).

Как только ты почувствуешь, что ты наполнился светом в достаточной степени, можешь поворачиваться на 180 градусов и символически наполнить все ступени своего контекста этим светом, в той степени, в какой считаешь нужным. Света от этого станет только больше.

(Далее протагонист возвращается назад к первому уровню, а директор на каждом шаге обращает внимание протагониста на произошедшие изменения в восприятии контекста).

С учетом того, что участники имели различный психотерапевтический опыт и в разной степени были знакомы с психодрамой, на мастерской проявились ситуации, когда протагонист, находясь в роли, начинал говорить не от первого лица, а как будто со стороны. В таком случае директор с нашей помощью возвращал протагониста в роль и напоминал вопросы уровня.

Работая на первых трех уровнях, протагонист имел возможность добавить желаемые ресурсы, в виде объектов или метафор: символических предметов или образов, обозначающих тот или иной ресурс. Ресурсы добавлялись после перехода на следующий уровень. Таким способом протагонист имел возможность посмотреть со стороны, из «зеркала», на то, каких ресурсов ему не хватает на предыдущем уровне. Терапевтический эффект этого этапа упражнения состоял в том, чтобы увидеть недостающее и восполнить его метафорически, тем самым приблизиться к желаемому состоянию и мироощущению. Заметим, что при выполнении упражнения, ресурсы протагонист мог добавить только себе внутри своего контекста.

На уровне ценностей мы работали с теми способностями и качествами протагониста, которые ему не нравились в себе в выбранном контексте. Задачей директора было выявить позитивное намерение названной нежелательной способности. В этом директору помогали специальные вопросы уровня ценностей и техника дублирования. Под позитивным намерением мы понимали неосознаваемую цель, которая стоит за поведением протагониста.

Во время работы с уровнем Я, директор направлял протагониста к представлению и отождествлению с метафорическим образом, который рождался у протагониста при перечислении директором тех качеств/позитивных намерений, которые были выявлены на предыдущем этапе.

Завершением работы был уровень идеала, на котором протагонист, находясь в метафоре предыдущего уровня, соединялся со своей ресурсной частью.

Достоинствами упражнения являются его глубина и завершенность. Каждый из участников мастерской успел сделать свою клиентскую работу на комфортном ему уровне погружения. Кроме этого, участники испытали на практике новую структуру ресурсной работы. Работа в данном формате позволила исследовать существующую проблему, не погружаясь в негативный и травмирующий опыт.

Во время проведения мастер-класса мы столкнулись с особенностями психодраматического исполнения этой техники. На директоров легла большая нагрузка по ведению монодрамы. Было важно, чтобы ведущий был всегда в доступе, мог отследить корректность проведения техники и помочь в случае затруднений. В связи с этим, при выполнении упражнения есть ограничение по количеству участников в группе: один ведущий качественно может работать с двумя-тремя парами участников в течение одной мастерской.

У упражнения есть еще одно ограничение — необходимость наличия достаточного количества места для того, чтобы каждая пара могла комфортно работать и не отвлекалась на посторонние процессы.

Наша групповая работа завершилась традиционным шерингом. Участники делились своими впечатлениями о проделанной работе на мастерской. Был упомянут опыт работы с похожими упражнениями в других направлениях психотерапии: нарративной психотерапии и гештальт-терапии.

Мы надеемся, что результаты, полученные участниками мастерской, станут важными кирпичиками в строительстве их личного счастья и удовлетворяющих их отношений.

Литература

  1. Оксфордский толковый словарь по психологии / Под ред. А. Ребера: в 2-х тт: Т.1. / Пер. с англ. Чеботарева Е.Ю. — М.: Вече АСТ, 2003. С. 487.
  2. Н. Владиславова, Возрождающие техники NLP. Четыре уровня сложности

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Наследство предков: как мы его получаем и передаем

Администрация конференции Психодраматистам , , , ,
Наследство предков: как мы его получаем и передаем

Работа с семейной историей, со связями поколений и с тем, как опыт наших предков влияет на нашу повседневную жизнь, наши привычки и образ мыслей, давно является предметов исследования и работы в психодраме. Сразу вспоминается имя Анн Анселин Шутценбергер — психотерапевта, групп-аналитика и всемирно известного психодраматиста, создателя термина «психогенеалогия». Которая в своих книгах «Синдром предков: трансгенерационные связи, семейные тайны, синдром годовщины, передача травм и практическое использование геносоциограммы», «Психогенеалогия. Как излечить семейные раны и обрести себя» и в других, делится результатами двадцатилетней научной деятельности и клинической практики по изучению темы рода и работы с нею как психодраматерапевт. Авторы статьи приводит опыт работы с этой темой в своей терапевтической группе.

Жуковская

Жуковская Татьяна

Специализация: помощь будущим мамам (в том числе и работа с бесплодием). Родительско-детские отношения. Также темы одиночества, детско-родительские отношения в родительской семье, трудности в паре, трудности переживания чувств стыда, страха, тревожности, злости, вины и тд.

Ободовская

Ободовская Юлия

Специализация: бесплодие и беременность; Психология родительства до 3х лет жизни малыша; Отношения в семье; Беспокойство и тревога; Психосоматические расстройства; Поиск себя и самореализация; Терапия супружеских и детско-родительских пар.

Тема передачи опыта предков интересует многих. Для нас эта тема носит большой личный смысл, нам важно знать историю своего рода. В контакте с древом рода нам удается лучше понять свои корни и через это понять себя, свои реакции и поступки.

А с профессиональной точки зрения можем сказать, что многие трудности, остановки, выборы, даже фокус видения проблем клиента связан именно с тем, какой опыт предков и как тот усвоен его психикой. Опыт предков влияет на чувства и потребности клиента, на то, как они проживаются, какие рождают импульсы, как эти импульсы реализуются.

Как же происходит влияние опыта предков, как он передается из поколения в поколение? Есть всегда некоторая мистическая аура над этой передачей — просто потому что мы не понимаем, как физически это может происходить, насколько вообще это реально. Мы попробуем показать, что в этой передаче нет никакой мистики, а все дело в способности человека легко присоединяться к эмоциональным процессам близких людей.

Давайте начнем с личного примера из истории рода одного из авторов нашего тренинга Татьяны:

Я и мои родители

В моей семье, сколько я помню всегда было принято готовить много еды. Особенно это проявлялось на праздники. Еды было столько, что ее невозможно было съесть за один раз, мы обычно сильно объедались и еще оставалось на ближайшие дни.

Еда была очень сытная и жирная: жареный гусь или утка, большой кусок запечённой свинины, рыба в разных видах, несколько мисок с холодцом (забавно, что больше одной на стол конечно не ставили), салаты, несколько гарниров, закуски, ну и, конечно, много домашней сладкой выпечки.

Съесть все это было невозможно. Я не задумывалась почему так, считала, что это такая традиция в нашей семье, такие мы хлебосольные. Видеть такой стол было очень приятно, появлялось сильное возбуждение и какое-то успокоение.

Ходить в гости было принято обязательно с чем-то вкусным. А если кто-то приходил к нам, то накрыть ломящийся от еды стол было просто законом. Альтернативы не только не рассматривались, но и любые вопросы, типа: «зачем так много еды?», пресекались на корню словами, пристыживались взглядом и негодованием. При этом внутри рождалось непонятное чувство тревоги.

Муж

Когда я вышла замуж, оказалось, что у моего мужа было совсем другое отношение к хлебосольству. Он искренне считал, что стол накрыть, да и приготовить можно и вместе с гостями, говорил: «да и не объедаться же они приехали». Меня просто выбивало из колеи, что просьба купить продукты часто выполнялась в самый последний момент. А сами ингредиенты, из которых предполагалось еще много чего приготовить, иногда появлялись вместе с гостями, да и не в полном составе и нужном количестве.

Моему непониманию не было предела. Я сильно расстраивалась и чувствовала, что буквально рушится мир, опускаются руки и прийти в себя очень сложно. Было даже трудно смотреть гостям в глаза. В результате через несколько таких срывов подготовку стола и все с этим связанное я взяла на себя и уже не просила о помощи.

наследство предков

Бабушка

В детстве моя бабушка рассказывала, что они жили во время голодомора в Поволжье и у нее было много братьев и сестер. Почти все из них умерли от голода. Остались только она вдвоем с сестрой. Близость смерти и счет умерших был такой большой, что моя бабушка, будучи тогда еще маленькой, не могла точно сказать, сколько близких умерло.

Помню, она рассказывала много историй про то, как они искали еду, как ели траву и собирали кору с деревьев, как не понятно, из чего, включая опилки, делали хлеб. Как нашли на на пустыре дохлую свинью, которая уже вздулась. Моя прабабушка наготовила из нее много еды, наварила, нажарила, все наелись, и потом всех рвало.

Я и моя связь с родом

Я никогда не связывала эти две темы из истории своей семьи. Они как-то совсем раздельно существовали в моем внутреннем мире. С одной стороны — смерть от голода моих родных, бабушкиных родных сестер и братьев, чудо ее выживания, частые похороны умерших, страх и горе, с этим связанные. С другой стороны — совершенно необъяснимая потребность моей семьи наесться, несмотря на сытую жизнь, наличие большого домашнего хозяйства, съестных запасов и традиции хлебосольства. И я уже третье поколение семьи, не знающее голода.

Однажды, исследуя свою связь с родом, я к своему удивлению соединила эти две вещи. Мое ощущение было сродни внутреннему открытию. Мне было сложно поверить, что это все настолько связано. Оказалось, что традиция хлебосольства это про смерть в прошлом и страх умереть с голоду в моем роду.

Это открытие и дальнейшая личная работа по исследованию этой связи и отделению себя от чувств и опыта моей бабушки помогли мне пересмотреть отношение к еде и сделать неосознанное поведение понятным. Теперь я позволяю себе решать, как я хочу накрыть стол, что приготовить и что съесть. Это стало моим собственным выбором сделать для себя или для бабушки, в ее память и уважение к ней и тем смертям, что были в моем роду.

И сейчас, смотря на большой накрытый стол у своих родителей на праздниках, я уже не задаюсь вопросами. У меня нет внутреннего конфликта. Я с благодарностью принимаю это как подарок и заботу. С удовольствием говорю родителям спасибо. Я внутренне посылаю сочувствие и благодарность своей бабушке. И, главное, я позволяю себе есть столько, сколько хочу и считаю нужным.»

Согласитесь, эта история вызывает сильные чувства, потому что очень характерна для истории российских семей 20 века.

Давайте теперь проанализируем этот пример с точки зрения межпоколенческой передачи семейного опыта. Таня унаследовала от бабушки определенное отношение к еде, связанное с ее непосредственным жизненным опытом (опытом голода). Чувства, которые передались Тане — страх смерти в ситуации отсутствия еды и сильная тревога в ситуации, угрожающей отсутствием еды. Поведение, которое помогает с этими эмоциями справиться, даже выросло в определенную традицию — избыточно много готовить и много есть.

Как Таня унаследовала это все от бабушки?

У детей, начиная с младенчества, действует генетически заложенная программа — запоминать и копировать все проявления своих родителей. Эти проявления включают не только действия и слова, но и эмоциональные реакции, т.е. отношение к чему-либо или кому-либо.

Дети делают это инстинктивно, неосознанно. Поэтому хотим мы того или нет, у нас в бессознательном оседают все родительские эмоциональные и поведенческие реакции. Наши родители их унаследовали в свою очередь от своих родителей и так далее.

Если в детстве нам пришлось много и тесно общаться с бабушками или дедушками, то многое мы получили от них не через родителей, а напрямую. И вместе с этим стали «счастливыми обладателями» поведенческих и эмоциональных реакций прабабушек и прадедушек или даже пра-прабабушек и пра-прадедушек.

А как про вас?

Случалось ли вам замечать у себя или у кого-то из друзей или знакомых какие-нибудь совершенно удивительные необъяснимые привычки или действия? Попробуйте понаблюдать за собой в течение дня и попытаться объяснить свои самые привычные автоматические действия.

Наверняка, найдутся такие, которые объяснить невозможно: например, держите вы дома двери закрытыми или открытыми, стелите вы на стол скатерть или клеенку, любите сахар кусковой или песочный, разрезаете хлеб вдоль или поперек, рубите овощи в салат крупно или мелко, выходите встречать к двери вернувшегося домой родственника или ждете, пока он зайдет к вам в комнату, и т.п.

Вы точно обнаружите вещи, которые вы делаете так, потому что так делали ваши родители, а они, в свою очередь, это делали, потому что так делали их родители, т.е. ваши бабушки и дедушки и так далее. Как правило, такие, казалось бы, незначительные привычки могут иметь негласный статус семейной традиции. Отказаться от них затруднительно, т.к. придется иметь дело с недовольством старших в семье.

Подобные действия — результат бессознательного копирования и неосознанного выбора, что позволяет им с легкостью передаваться из поколения в поколение, хотя первоначально в них был заложен какой-то очень важный смысл.

Точно так же передаются менее очевидные эмоциональные отношения и питающие их установки. Дети схватывают их телесно, эмоционально реагируют так же, как и родитель. Если в определенной теме есть напряжение у мамы, то ребенок обязательно его почувствует, даже не поняв, почему и на что именно он реагирует.

Так, в истории Татьяны мама и бабушка готовили обильную еду и придавали этому очень большую эмоциональную важность. Дети впитывали, безусловно перенимали эти реакции с раннего возраста и относились точно так же, не понимая почему.

Какой опыт передается?

В виде установок или, по-другому, некоторой «родовой мудрости» передается только тот опыт, который в свое время произвел достаточно сильное впечатление на предков. Это опыт, который сработал и помог выжить кому-то из предков, или, наоборот, опыт, который не сработал и привел к какому-либо несчастью.

Например, в Таниной семье опыт нехватки еды привел к высокой детской смертности, значит, его никак нельзя допустить. Эти установки формируют коллективный опыт выживания рода.

Частыми примерами такой «родовой мудрости» являются установки, описывающие правила отношений между мужчинами и женщинами:

  • женщина должна выйти замуж пусть даже за любого мужчину, который проявит к ней интерес,
  • женщина должна родить мужу детей, независимо от того хочет она или нет,
  • мужчина должен обеспечить женщину материально, даже если она в этом не нуждается и т.п.

Другими часто встречающимися установками являются правила выживания в 20 веке, на которые повлияли многочисленные войны и репрессии:

  • не высовывайся,
  • инициатива наказуема,
  • не показывай свои чувства или вообще не чувствуй.

Поскольку условия выживания за последние десятилетия сильно изменились, то и родовые установки, оказывающие влияние на жизнь современного человека, нуждаются в переоценке и пересмотре.

Как можно работать с подобным родовым опытом, если он мешает жить?

Тане помогло осознание того, что ее тревога по поводу еды не собственная, а бабушкина — можно по-другому сказать, что Таня вернула тревогу бабушке, и поняв свое собственное отношение к бабушке и ее опыту, отделила себя от нее, ей стало легко и хорошо. Говоря психодраматическим языком, Таня прожила тревогу и другие чувства из бабушкиной роли и тогда в ее собственной роли появились новые чувства и действия. Получилось, как будто бабушка перестала ею бессознательно управлять.

Это непростая эмоциональная работа, которую очень сложно сделать самостоятельно. Слишком сильная вовлеченность не дает взглянуть на родовой опыт со стороны. Сложно обнаружить точку влияния этого опыта и осознать чувства с этим связанные, кому их вернуть и от кого отделиться. В этом помогают специальные технические приемы — такие возможности дает психодрама.

Также нужно отметить, что при исследовании влияния опыта предков есть возможность обнаружить опыт, менее значимый для выживания самих предков, но ценный для самого исследователя в его конкретной ситуации.

Например, наверняка в Танином роду есть опыт счастливого выживания даже с небольшим количеством еды. Открытие таких историй, во-первых, снижает значимость противоположного более травматического опыта, а во-вторых, дает опору для альтернативного поведения — ведь если наш предок так мог, эмоционально нам, как правило, легче позволить себе делать то же самое.

Источник

Идти вперед с легкой душой

Администрация конференции Интересующимся психологией , , ,
Идти вперед с легкой душой
Лопухина Елена

Лопухина Елена

Институт Психодрамы, Коучинга и Ролевого Тренинга (ИПКиРТ) Психолог, психотерапевт, психодрама-терапевт юнгиански ориентированный, бизнес-тренер и коуч, консультант по организационному развитию, директор Института Психодрамы, Коучинга и Ролевого Тренинга (ИПКиРТ), чле...
На одном из тренингов по танцевально-двигательной терапии участникам предлагается выполнить упражнение: два человека встают друг напротив друга, соединяя ладони. Тренер просит каждую пару придумать танец, в котором участвуют только руки. Меняется музыка – и руки должны попрощаться и расстаться. Кто-то из участников отпускает чужие ладони сразу, почти не глядя на свою пару; кто-то долго не может разомкнуть пальцев, отводя их постепенно; а кто-то, с трудом оторвавшись от ладоней партнера, через несколько секунд пытается найти их снова… Это простое упражнение – хорошая метафора стратегий, которыми мы пользуемся, переживая расставания. И то, какую именно мы выбираем, во многом зависит от первого опыта, который каждый из нас получает в раннем детстве.

Елена Лопухина

Первые переживания

«Этот процесс очень постепенный, он начинается еще в пренатальный период и заканчивается примерно к трем годам», – объясняет специалист по пренатальной психологии и психологии материнства, доктор психологических наук Галина Филиппова. Первый опыт человеческого расставания – рождение, когда младенец, прежде бывший частью материнского тела, его плотью и кровью, впервые физически отделяется от него. Психоанализ говорит о том, что в нашем индивидуальном опыте расставаний присутствует «эффект матрешки»: первый эпизод накладывает отпечаток на все последующие, во многом определяя психические реакции человека.

У каждого свой опыт

Помимо первых впечатлений детства в психике человека сохраняются следы, способные повлиять на его отношение к расставанию. Их может оставить череда каких-то травмирующих событий: преждевременная потеря родителей, внезапные переезды с одного места жительства на другое, эмиграция… Значит, не все из нас равны в своей способности достойно встретить эти непростые повороты жизни. Что же делать тем, кому повезло меньше? И можно ли вообще выравнять свои шансы?

Завершить отношения

Становясь старше и приобретая новый жизненный опыт, мы можем время от времени ставить себя на место родителей и стараться понять мотивы их поступков. Часто справиться с обидой на мать или отца помогает внимательный анализ семейной истории: если мы осознаем, что детство родителей тоже было далеко не безоблачным, нам будет легче пожалеть в них тех обиженных детей, которыми они были когда-то, и перестать требовать от них любви, давать которую они не научились, потому что их самих любили недостаточно.

Быть вместе

«Освобождение от детских обид помогает справиться с более поздними травмами и делает нас свободнее, – убеждена психолог Инна Хамитова, специалист по посттравматическому стрессу. – Только при этом условии мы начинаем совершать те или иные поступки, встречаться и расставаться, руководствуясь своими настоящими потребностями, а не желанием доказать что-то маме или папе, которые, как нам кажется, дали нам недостаточно любви». Негативный детский опыт больше не искажает общение – мы видим наших близких такими, какие они есть, и не перегружаем отношения с ними чувствами, которые испытывали когда-то в детстве.

Иными словами, мы учимся чувствовать себя счастливыми рядом с партнерами, друзьями, детьми и собственными родителями, в то же время сохраняя внутреннюю независимость и душевные силы для того, чтобы в случае необходимости пережить расставание с ними с наименьшими потерями. Пользуясь метафорой психиатра Марселя Рюфо, такую связь можно уподобить морскому узлу, который держит крепко, но при необходимости легко развязывается.

Спешить медленно

«Прежде чем принять окончательное решение, старайтесь сделать все для сохранения отношений, – советует психотерапевт Елена Лопухина. – Если они и правда исчерпали себя, вы довольно быстро это поймете. Ваши старания освободят вас от чувства вины, которое мы часто испытываем в такой ситуации. Вы получите право с чистой совестью сказать: «Мы сделали все, что могли, и теперь можем расстаться осознанно, без лишней боли».

И в любом случае не стоит пытаться разорвать связь одним резким движением, стремясь разом вычеркнуть из жизни того, кто некогда был нам дорог. Разрыв не завершает отношений, и нет смысла тратить силы на невозможное – на то, чтобы забыть, стереть свое прошлое. Эти силы пригодятся, чтобы совершить важную работу расставания и жить дальше, лучше понимая себя и тех, кого мы любим.

Об этом

  • Петер Куттер «Любовь, ненависть, зависть, ревность», Б. С. К., 1998.
  • Джон Боулби «Привязанность», Гардарики, 2003.
  • Дафна Роуз Кингма «Как пережить расставание», Феникс, 2005.

Этапы внутреннего пути

Шок и отрицание.

Некоторое время мы отказываемся верить, что все происходит на самом деле, и пытаемся жить и действовать так, будто никаких перемен не происходит и не предвидится.

Агрессия, вина и гнев.

Мы сердимся на тех, кто не помог изменить ситуацию, на тех, с кем мы расстались, и на себя. Нам кажется, что все могло быть иначе, и мы обвиняем себя в том, что не смогли найти другие способы решения конфликта.

Осознание.

Мы принимаем до конца то, что с нами произошло, и оплакиваем свою потерю.

Исцеление.

Мы осмысляем случившееся и извлекаем уроки из пережитого. Мы ощущаем, что приобрели новый опыт и готовы к новым отношениям.

Статья опубликована в журнале PSYCHOLOGIES № 5 за Май 2006

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти